Характерные черты итальянского фашизма. Зарождение фашизма в италии

Первым государством, в котором установился фашистский режим, была Италия. Здесь зародилась эта система. В этой стране началась история фашизма.

Государство находилось в условиях специфических политических, социальных и экономических трудностей. Возникшие в 19 веке, эти проблемы были обострены Первой мировой. Будучи одной из была более других держав истощена войной. Кризис был в промышленности, сельском хозяйстве. Ни в одной стране мира не было такой нищеты и безработицы.

Итальянский фашизм начал расцветать в конце войны. Стали формироваться первые организации с соответствующей системой управления.

Несмотря на некоторые неудачи, Италия была одной из победительниц в войне. По итогам сражений страна получила Истрию с Триестом и Южный Тироль. Правительству страны пришлось уступить в пользу Югославии далматинское побережье, а город Риска (Фиуме) был объявлен свободным. Следует отметить, что общественность была недовольна таким поведением союзных стран и предполагаемой нестойкостью правительства Италии.

На фоне националистических настроений руководство страны не решилось вмешаться в оккупацию Фиуме итальянскими войсками во главе с Габриеле Д"Аннунцио (солдаты не подчинились приказу об отступлении). На протяжении шестнадцати месяцев солдаты-"чернорубашечники" хозяйничали в городе. С того момента итальянский фашизм со всеми своими элементами стал активно развиваться.

Политический стиль, основанный Д"Аннунцио, взял за образец Муссолини. Свое движение последний объединил в Национальную Фашистскую Партию. За достаточно короткий период Муссолини удалось сформировать массовое движение, насчитывавшее к 1921 году порядка двухсот тысяч участников ("чернорубашечников").

Итальянский фашизм имел военизированный внешний вид, что привлекало не только бывших социалистов вместе с националистами, но и молодежь, и участников войны. Все эти люди видели в новом движении единственную силу, которая могла радикально решить не только национальные, но и личные проблемы населения.

Политическая тактика, которую развивал итальянский фашизм, по своей сути способствовала переходу мировой войны в гражданское противостояние.

Руководство страны не только не вмешивалось в действия новой партии, а, напротив, всячески поощряло их. получил покровительство могущественной конфедерации помещичьих союзов и промышленников.

В 1921 году, 27 октября, по приказу Муссолини начался Хотя "чернорубашечники" были фактически не вооружены, полиция и руководство страны снова решили не вмешиваться в ситуацию.

Вместо того чтобы предотвратить путч, назначил Муссолини премьер-министром страны.

В 1924 году, 5 апреля, на выборах в парламент фашистская партия Италии вместе с либералами (в общем списке) получила практически две трети всех мест. С одной стороны власть Муссолини была основана на порученной королем должности главы в правительстве, с другой - на подчиненной ему, как вождю, единой партии.

С октября 1925 г началось учреждение фашистских организаций в Италии. Эти корпорации положили конец свободному профсоюзному движению. В стране было создано двадцать две организации (в соответствии с отраслями промышленности).

После установления "корпоративного строя" Муссолини смог с легкостью избавиться от остатков парламента. После этого была сформирована палата из фашистских корпораций и организаций.

Уже с ноября начали издаваться "высшие законы фашизма". Эти акты значительно расширяли власть Муссолини за счет расширения полномочий правительства, полностью подчиненному новому строю.

К началу 1928 года был принят новый закон о выборах. В соответствии с ним "большой совет фашистов" составлял один список кандидатов. Избиратели же могли отвергнуть или принять его в целом. В итоге, в Италии вся парламентская система была заменена диктатурой.

21 июня 1933 года. Еще до начала первой мировой войны Италия находилась в тисках серьезных экономических трудностей. Война с Турцией, которую она вела в 1911-1912 годах, окончилась ее победой, и аннексия Триполи в Северной Африке доставила ее империалистам немало удовольствия. Но для внутреннего положения страны эта малая война не принесла с собой особых благ и не улучшила экономическую ситуацию. Дела все ухудшались, и в 1914 году, накануне мировой войны, Италия, по-видимому, находилась на грани революции. На заводах происходило много крупных забастовок, и рабочих сдерживали только умеренные социалистические лидеры профсоюзов, которым удавалось срывать забастовки. Затем наступила мировая война. Италия отказалась присоединиться к своему германскому союзнику и старалась использовать свой нейтралитет, чтобы выторговать уступки у обеих сторон.

Положение в Италии после войны

И действительно, положение в Италии после войны было очень плохим и страна эта была истощена в большей степени, чем другие союзные страны. Беспорядок нарастал, и лидеры среднего класса пытались организовать этих солдат, чтобы противопоставить их силу возрастающей силе рабочих. Летом 1920 года разразился кризис. Крупный профсоюз рабочих-металлистов, насчитывавший полмиллиона членов, потребовал повышения заработной платы. Это требование было отклонено, и рабочие решили бастовать по-новому -«бастовать, оставаясь на рабочих местах», как это называли.

Рабочие, следовательно, приходили на свои предприятия, но, вместо того чтобы работать, ничего не делали и, более того, не давали работать. Это была синдикалистская программа, давно пропагандировавшаяся французскими профсоюзами. Предприниматели ответили на эту обструкционистскую забастовку локаутом, то есть закрытием предприятий. Рабочие в свою очередь стали захватывать предприятия и пытались организовать их эксплуатацию на социалистических началах.

Влиятельная, хорошо устроившаяся, имеющая собственность и занимающая многие позиции в государстве партия редко бывает революционной. И все же социалистическая партия, включая ее умеренное крыло, одобрила действия рабочих по занятию предприятий. Но, сделав это, она затем не сделала ничего больше. Она не хотела двигаться назад, но и не смела двинуться вперед. Эта партия избрала линию наименьшего сопротивления и, подобно всем сомневающимся и колеблющимся людям, не умеющим вовремя решиться, она упустила подходящий момент и потерпела крах.

Это воодушевило имущие классы. Они измерили силу рабочих и их лидеров и установили, что эта сила не так уж велика, как они полагали, и теперь задумали взять реванш - сокрушить рабочее движение и социалистическую партию. Имущие классы специально обратились за помощью к определенным группам добровольцев, сформированным в 1919 году из демобилизованных солдат. Они назывались «боевыми отрядами», и их основная функция состояла в нападениях в случае благоприятной возможности на социалистов, радикалов и их учреждения. Даже правительство потворствовало им, желая сломить мощь социалистической партии.

Бенито Муссолини

Что же представлял собой Бенито Муссолини, организовавший эти боевые отряды или же фашистов, как мы можем сокращенно их называть? Он был в то время молодым человеком с пестрым и бурным прошлым. Его отец был кузнецом и социалистом, вследствие чего Бенито воспитывался в социалистическом духе. В юности Бенито стал пылким агитатором и его выслали из нескольких швейцарских кантонов за революционную пропаганду. Он резко нападал на умеренных лидеров социалистов за их умеренность.

Он открыто одобрял применение бомб и другие террористические методы борьбы против государства. Во время итало-турецкой войны большинство социалистических лидеров поддерживали войну. Не такова была позиция Муссолини: он выступал против войны. За какие-то насильственные акты его даже продержали несколько месяцев в тюрьме. Он ожесточенно критиковал умеренных социалистических лидеров за поддержку войны и добивался их исключения из социалистической партии. Муссолини стал редактором социалистической ежедневной газеты «Аванти», издававшейся в Милане, и изо дня в день советовал рабочим отвечать насилием на насилие. Это подстрекательство к насилию вызывало резкие возражения со стороны умеренных лидеров марксистов.

И вот наступила мировая война. В течение нескольких месяцев Муссолини выступал против войны и высказывался за нейтралитет Италии. Затем он довольно неожиданно изменил свои взгляды или свои высказывания и объявил себя сторонником присоединения Италии к союзникам. Он покинул социалистическую газету и стал редактировать другую, проповедовавшую его новые политические установки. Из социалистической партии его исключили. Некоторое время спустя он добровольно поступил в армию простым солдатом, попал на итальянский фронт и был ранен.

После войны Муссолини перестал называть себя социалистом. Он не имел определенных занятий, его прежняя партия питала к нему отвращение, на трудящиеся классы он больше не имел никакого влияния. Муссолини начал осуждать пацифизм, социализм, но вместе с тем и буржуазное государство. Он осуждал всякую форму государства и, именуя себя «индивидуалистом», проповедовал анархию. Так он тогда писал. А дела его состояли в том, что в марте 1919 года он положил начало «Fascismo», то есть фашизму и стал вербовать безработных из бывших солдат в свои боевые группы.

Фашизм

Символом веры этих групп было насилие, и, поскольку власти редко чинили им препятствия, они становились все смелее и агрессивнее. В крупных городах рабочие время от времени вступали с ними в настоящие битвы и разгоняли их. Но социалистические лидеры противились этому боевому настроению рабочих посоветовали им реагировать на фашистский террор спокойно, с терпеливым смирением.

Фашисты прежде всего выступали как враги социализма и коммунизма и благодаря этому обрели поддержку имущих классов. Но Муссолини был в прошлом социалистическим агитатором и революционером, и голова его была набита популярными антикапиталистическими лозунгами, которые высоко ценились многими людьми из беднейших классов. Фашисты силой заставляли лавочников снижать цены и тем самым добивались расположения бедняков.

Итак, пока социалистические лидеры сомневались, колебались и ссорились, пока в их среде происходили раздоры, расколы и разногласия, сила фашизма росла. Регулярная армия весьма дружественно относилась к фашизму, Муссолини завоевал армейских генералов на свою сторону. От Муссолини требовалось большое искусство, чтобы завоевать на свою сторону в удерживать вместе столь различные и сталкивающиеся между собой элементы и внушить каждой находившейся в его рядах группе представление о том, будто фашизм отстаивает именно ее интересы. Богатый фашист считал фашизм защитником его собственности и рассматривал его антикапиталистические лозунги и речи как пустые фразы, предназначенные для обмана масс.

Бедный фашист был убежден, что подлинным содержанием фашизма является именно этот самый антикапитализм, а все остальное направлено как раз на то, чтобы ввести в заблуждение богатых. Так Муссолини старался натравливать в своих интересах одного на другого; вчера он высказывался за богатого, сегодня за бедного, но, по сути дела, он являлся защитником имущих классов, которые его финансировали и которым не терпелось сломить столь долго угрожавшую им силу рабочего класса и социализма.

Введение военного положения

Наконец, в октябре 1922 года, фашистские отряды, руководимые генералами регулярной армии, двинулись на Рим. Премьер- министр Италии, который до этого времени не препятствовал деятельности фашистов, объявил теперь о введении военного положения. Но было слишком поздно. Сам король был уже на стороне Муссолини. Король наложил вето на декрет о введении военного положения, принял отставку премьер-министра и предложил Муссолини стать премьер-министром и сформировать правительство. Фашистская армия прибыла в Рим 30 октября, 1922 года, и в тот же день Муссолини приехал поездом из Милана в Рим, чтобы стать премьер-министром.

Фашизм победил и Муссолини оказался у власти. Но чего он добивался? В чем состояла его программа и политика? Крупные движения почти неизменно отправляются от ясно очерченной идеологии, базирующейся на определенных принципах, и имеют определенные цели и программы. Фашизм обладал той исключительной особенностью, что не имел за собой никаких твердых принципов, никакой идеологии, никакой философии, если только не считать философией одну лишь вражду к социализму, коммунизму и либерализму. В 1920 году, через год после сформирования фашистских отрядов, Муссолини говорил о фашистах: «Не будучи связаны какими-либо твердо установленными принципами, они беспрерывно стремятся к одной цели - будущему благосостоянию итальянского народа». Это, разумеется, нельзя считать определением особой политики, ибо каждый человек может утверждать, что он готов содействовать благосостоянию своего народа. В 1922 году, ровно за месяц до «похода на Рим», Муссолини заявил: «Наша программа очень проста: мы хотим управлять Италией!»

Фашизм, как мы видели, не имеет никаких основополагающих принципов: он начинает с нуля. Коммунизм, или марксизм, представляет собой, напротив, сложную экономическую теорию и интерпретацию истории, для понимания которых требуется основательная умственная дисциплина.

Лишенный принципов и идеалов, фашизм, однако, имел определенные методы насилия и террора и определенную оценку прошлого, которая несколько помогает нам разобраться в его сути. Своей эмблемой фашизм избрал древнюю эмблему Римской империи, которую обычно носили впереди римских императоров и магистратов. Это было изображение пучка прутьев с топором в центре. Фашисты таким образом черпали вдохновение в прошлом, в императорском Риме.

Единственной определенной программой фашистов было завоевание власти, и она, следовательно, была осуществлена, когда Муссолини стал премьер-министром. После этого Муссолини с великим усердием стал укреплять свои позиции путем сокрушения противников. Они смогли получить в парламенте значительное большинство, поддерживавшее Муссолини.

Диктатор Италии

В 1924 году Европа была потрясена убийством Джакомо Маттеотти, руководящего деятеля социалистической партии, депутата парламента. Он выступил в парламенте с критикой фашистских методов, применявшихся в ходе проводившихся в тот момент выборов. Через несколько дней он был убит.

Это было организованное сознательное насилие против всех инакомыслящих - не только против социалистов и коммунистов, но и против миролюбивых и весьма умеренных либералов. Приказом Муссолини предусматривалось, что жизнь его противников должна сделаться тяжкой «или невозможной». Этот приказ выполнялся точно. Не должно было существовать никакой другой партии, никакой другой организации или учреждения. Все должно быть фашистским. И все теплые местечки должны достаться фашистам.

Муссолини стал всесильным диктатором Италии. Он был не только премьер-министром, но одновременно и министром иностранных дел, внутренних дел, колоний, военным, военно-морским, авиации и труда! Он практически представлял собой весь кабинет министров. Жалкий король отошел на задний план, и о нем редко было слышно. Парламент был постепенно оттеснен в сторону, и от него осталась лишь бледная тень. На политической арене господствовал Большой фашистский совет, а в Большом фашистском совете господствовал Муссолини.

Внешняя политика

Первые выступления Муссолини по вопросам внешней политики вызвали в Европе большое изумление и испуг. Это были необычные речи - напыщенные, полные угроз и совершенно не похожие на дипломатичные высказывания государственных деятелей. Казалось, что Муссолини в любой момент готов полезть в драку. Он все время говорил о великом предназначении Италии, об итальянских самолетах, заслоняющих своей массой небо, и порой открыто угрожал своему соседу - Франции. Франция, конечно, была гораздо сильнее Италии, но никому не хотелось воевать, и поэтому многое из того, что говорил Муссолини, молча терпелось. Специальным объектом иронизирование и презрения стала для Муссолини Лига Наций, несмотря на то, что Италия состояла ее членом; при каждом случае он самым агрессивным образом бросал Лиге вызов. Однако Лига и другие державы мирились с этим.

Заключенное в 1929 году соглашение между Муссолини и представителем папы Римского положило конец старой ссоре между папой и итальянским правительством. С того момента, когда Итальянское королевство избрало в 1871 году Рим своей столицей, папа не пожелал признать это государство и отказаться от своих притязаний на суверенность Рима. Вследствие этого папы удалялись после их избрания в свой громадный дворец, расположенный в Ватикане, где находится и Собор, св. Петра, и никогда не выходили за пределы его, на итальянскую территорию. Они добровольно превращали себя в узников. Соглашением 1929 года маленькая территория Ватикана в Риме была призвана независимым и суверенным государством. Папа является абсолютным монархом этого государства, население которого составляет около 500 человек!

Государство Ватикан имеет свои собственные суды, собственные денежные знаки, почтовые марки и коммунальное хозяйство; оно имеет также свою собственную маленькую железную дорогу, самую дорогую в мире. Папа больше не является добровольным узником, временами он покидает пределы Ватикана. Своим договором с папой Муссолини завоевал популярность у католиков. Нелегальные фашистские насилия, интенсивно проводились примерно в течение года, а затем продолжались в известной мере вплоть до 1926 года. В 1926 году были приняты чрезвычайные законы, направленные против политических противников фашизма. Они предоставили государству широкие полномочия и сделали нелегальные действия фашистов ненужными.

Фашизм (итал. fascismo, союз, объединение) зародился и начал развиваться в Италии на пороге 20-х годов -- в бурный период послевоенных классовых столкновений. В результате первой мировой войны страна оказалась в тяжелом экономическом положении. Оценивая его, А. Грамши писал: «Итальянское государство политически атрофировалось… итальянский экономический аппарат был дезорганизован, выведен из равновесия, потерял жизненный импульс». Перевод экономики на мирные рельсы, проходивший весьма болезненно, лишь усугублял это положение. Безудержно росла безработица. Рабочий класс и крестьянство все настойчивее и активнее поднимались на борьбу за свои коренные интересы.

Соотношение сил в стране резко изменилось в пользу революционных рабочих и крестьян. К этому добавлялось и то обстоятельство, что итальянский монополистический капитал не извлек из мировой войны тех выгод, на которые рассчитывал. В стране пропагандировались такие лозунги как «нас предали», «над нами надругались», «спасение нации», «укрепление ее достоинства». италия фашизма идеология партия

24 января 1915 года на встрече в Милане была создана общеитальянская фашистская организация, которую возглавил Бенито Муссолини-вождь («дуче»).

Фашистская идеология зародилась в конце 1910 г и с самого начала фашисты показали себя наиболее беспринципными и ловкими политиками в борьбе за привлечение к своей организации самых различных социальных элементов. Итак, фашизм зарекомендовал себя, во-??рвых, как организация крайне националистическая, антисоциалистические, бескомпромиссное одобрение и применение насилия в политических конфликтах, а во-вторых, удовлетворяющая (при помощи социальной демагогии) требования широких масс населения, с одной стороны, и крупную буржуазию (благодаря своему характеру и сущности) с другой.

Фашистская партия привлекла на свою сторону огромное количество людей. И все же фашисты не вышли из рамок сравнительно небольшой националистической организации.

Большое влияние на развитие фашизма в Италии оказали сентябрьские события 1920 г. В то время трудящиеся по всей Италии стали занимать заводы и фабрики, устанавливая на них свою власть.

Однако движение за захват фабрик в сентябре 1920 г. не??реросло в революцию.

В результате этого выступления правительство согласилось само и вынудило согласиться промышленников на признание права рабочего контроля на предприятиях. Иными словами, было санкционировано новое право пролетариата, ограничивающее самый священный принцип капитализма - право частной собственности.

Другая тенденция, которой отвечала фашистская партия, шла в том же направлении борьбы против пролетариата, но уже под флагом защиты «общих национальных интересов». Эта тенденция нашла благодатную почву в чувствах и настроениях как буржуазии, так и средних слоев населения.

Майская программа 1920 года фашистов в этот самый момент начала привлекать к себе десятки тыс. людей: каждый мог истолковать эту программу в желательном для себя смысле.

П. Тольятти подчеркивал, что именно после сентябрьских событий 1920 года фашизм приобретает особенный размах: «В какой момент разрозненные выступления мелкой буржуазии приобретают характер единого целостного движения? Это происходит не в начале, а в конце 1920 г. Такое превращение наступает тогда, когда появился новый фактор, когда в качестве организованного начала выступили самые реакционные силы буржуазии. До этого момента фашизм развивался, но не стал еще основным фактором».

Далее П. Тольятти отмечает, что именно «в этот??риод завязываются??рвые открытые контакты между фашистским движением и организациями промышленников. Началось наступление, которое продлится два года, вплоть «до похода на Рим».

И действительно, фашизм приобретал все больше сторонников и, соответственно, все больше влияния. Особенно заметный размах деятельность фашистов получила на севере Италии. Они громили помещения социалистической и комму???тической партий, профсоюзов, оппозиционных газет. В Болонье 21 октября 1920 года фашисты разгромили муниципалитет, руководимый социалистами.

Однако отметим, что, несмотря на серьезные ошибки социалистической и комму???тической партий, антифашистское сопротивление трудящихся продолжало расти и шириться и летом 1921 года стало важным фактором общей политической ситуации в Италии. Оказавшись после парламентских выборов??ред лицом растущей оппозиции и справа, и слева, правительство в это время вынуждено было уйти в отставку. В июле 1921 года к власти пришло правительство Бономи, которое под давление общественного мнения стало проводить по отношению к фашизму более сдерживающую политику.

Все это вместе взятое побудило Муссолини выступить с инициативой заключения??ремирия с руководителями рабочих организаций. Руководство ИСП, в соответствии с проводимой им «тактикой пассивного сопротивления» фашизму, благожелательно ответило на эту инициативу, реформистские руководители ВКТ поддержали его. Таким образом 3 августа 1921 года был подписан так называемый Пакт умиротворения, в котором ИСП и ВКТ, с одной стороны, и фашисты, с другой, - обещали воздержаться от враждебный действий в отношении друг друга. Лопухов Б. Р. История фашистского режима.

Хотя этот пакт и обострил внутри фашизма разногласия между сторонниками усиления террора - экстремистами и так называемыми умеренными, в целом заключение его было серьезной ошибкой ИСП. Фашизм по самой своей природе не поддавался какому бы то ни было «умиротворению». Для так называемых умеренных фашистов этот пакт был маневром, с помощью которого они рассчитывали предотвратить дальнейших рост сопротивления трудящихся и упрочить свои позиции в политических кругах буржуазии. Что касается фашистов-экстремистов, то они ни на минуту и не прекращали террор.

Во второй половине 1921 года, когда сокращение производства в связи с экономическим кризисом приняло самый значительный размах, усилили нажим на рабочих предприниматели. Пользуясь окончания сроков коллективных договоров, предприниматели в ряде случаев отказывались от их возобновления, проводя массовые увольнения рабочих - от 10 - 50%. История Италии… С. 118. Наступление предпринимателей слилось в единый поток с наступлением фашистов, которые уже в ноябре 1921 года официально отказались от пакта умиротворения.

К этому времени фашистское движение стало серьезной политической силой. Организационно оно объединяло уже свыше 300 тыс. человек. Некоторое представление о социальном составе движения давала анкета, составленная на основании данных о 151 тыс. фашистов. Если верить этим данным, то массовая база фашизма на 40% состояла из пролетарских элементов: около 37 тыс. сельскохозяйственных рабочих и 23 тыс. городских рабочих. Затем следуют учащиеся - около 20 тыс., сельские хозяйства 18 тыс., служащие частных предприятий - 15 тыс., торговцы и ремесленники - 14 тыс. и т. д.; число промышленников-фашистов, зарегистрированных в этой анкете, составляло 4 тыс.

С точки зрения руководителей движения, необходимо было конкретизировать основные идеологические принципы фашизма, чтобы как-то скрепить его и придать ему большую целенаправленность. Главным образом именно из этого исходили они, добившись конституирования фашизма в политическую партию на III съезде фашистских союзов в ноябре 1921 года.

Вновь образованная фашистская партия выступила с программой, стержневым пунктом которой была идея нации. Фашисты доказали, что не классы, а нация является господствующей формой социальной организации в современном мире.

Отсюда выводился категорический им??ратив: все интересы личные (индивида) и групповые (семья, корпорация, класс и т. д.) должны подчиняться высшим интересам нации. Отсюда и фашистская концепция государства: «Государство является юридическим воплощением Нации.

Иными словами, если данное государство не отвечает «интересам нации», то «во имя этих интересов» оно может и должно быть заменено новым.

Сразу после съезда фашисты значительно активизировали свою деятельность по этим трем направлениям. В области политической борьбы вновь образованная партия умело маневрирует с целью помешать объединению парламентских и демократических сил, враждебных фашизму. В парламентской борьбе между либералами и Народной партией фашисты по??ременно??реходят с одной стороны на другую. Провоцируя углубление разногласий как между этими враждующими силами, так и внутри каждой из них.

В военной области, то есть в организации военных сил, фашисты с образованием партии добились большой централизации. Отдельные вооруженные отряды (сквадры) были реорганизованы в фашистскую милицию. Устав ее был разработан с участием военного с??циалиста генерала Гандольфо и предусматривал строгую централизацию, иерархию и подчинение партии.

Таким образом фашистские руководители намеревались сделать свои вооруженные отряды способными на выполнение более значительных целей, чем отдельные террористические акты и погромы. Муссолини объяснил «военным элементом» фашизма, что необходимо выйти за рамки местных действий и иметь в виду завоевание власти.

Особенно большего ус??ха вновь образованная фашистская партия добилась в организации профсоюзного движения. в январе 1922 года в Болонье состоялся съезд организованных фашистами профсоюзов. На съезде были представлены руководство фашистской партии и одним из??рвых было принято решение о том, что все организованные фашистами профсоюзы будут подчиняться вновь образованной партии.

В основу действий фашистских профсоюзов была положена идея нации, во имя интересов которой необходимо было, по словам фашистов, добиваться сотрудничества рабочего класса с буржуазией.

К началу 1922 года фашисты расширяют свое влияние среди молодежи, главным образом учащейся молодежи, выходцев из мелкобуржуазных слоев населения. Муссолини объявил свою партию «партией молодых.

К началу 1922 года экономический кризис в Италии достиг наивысшей точки. В январе этого года число безработных было ровно уже 607 тыс. человек. Обанкротилось два крупнейших монополистических объединения - «Ильва» и «Ансальдо». Потер?ел крах крупнейший банк страны - «Банко итальяно ди сконто». С этим банком были свзаны многие магнаты крупной промышленности. Они требовали от правительства покрыть дефицит банка за счет средств национального бюджета. Но правительство, руководимое Бономи, не решалось на этот шаг и тем самым еще в большей мере подорвало свой авторитет в глазах крупной промышленности и финансовой буржуазии.

В этих условиях фашисты решили, что наступил момент для захвата власти.

С весны до осени 1922 года фашисты осуществляли посте??нный вооруженный захват власти в отдельных городах Италии.

27 октября 1922 года начался многотысячный поход на Рим сторонников фашистской партии. Однако правительственных войск, на которые мог бы рассчитывать Рим, было значительно больше. Испугавшись возможной гражданской войны, а, по некоторым сведениям, намёков на его возможное смещение дворцовым переворотом со стороны экономической элиты, король Виктор Эммануил III не подписал акт премьер-министра об объявлении чрезвычайного положения в стране и сопротивлении фашистам. Он провёл встречу с Муссолини и назначил того премьер-министром Италии. Вскоре Виктор Эммануил III и Муссолини вместе встречали входящие в город отряды НФП. Уже к вечеру 30 октября Муссолини заканчивает формировать кабинет министров. Парламент, состоящий в основном из либералов, под нажимом проголосовал за доверие новому правительству.

Хотя новое правительство поначалу было коалиционным, в целом можно говорить о захвате фашистами власти. Так Италия стала??рвым в мире фашистским государством.

23 марта 1919 года Муссолини основал движение, которому спустя два года предстояло стать фашистской партией. Слово «фашист» к тому времени уже использовалось несколькими группами, но через свою газету ему постепенно ужалось установить на него исключительное право. 23 марта в зале на Пьяцца Сан Сеполькро, предоставленном миланскими бизнесменами, состоялся митинг. Все присутствовавшие на нем впоследствии стали называться «сансеполькристами». По словам Муссолини, там было всего около пятидесяти человек. Но в последующие годы, когда титул «сансеполькриста» автоматически стал обозначать человека с более высокой зарплатой, в этот список умудрились втиснуться сотни людей, не имевших к тем событиям ни малейшего отношения.

Муссолини надеялся на более внушительное собрание, чтобы положить начало движению, которое, как он надеялся, поставит своей целью вытеснить парламентарный режим. Но этот митинг лишь вскользь был отмечен национальной прессой, да и в самом деле, трудно было отнестись серьезно к разношерстному сборищу футуристов, анархистов, коммунистов, синдикалистов, республиканцев, католиков, националистов и либералов всех мастей. Лишь немногие из присутствовавших имели какое-то представление о том, каковы цели этого движения. «Пополо д"Италия» предсказывала, что программа будет принята единодушно, но, явившись в Сан-Сеполькро, Муссолини заявил, что у него нет никакой программы. Страстно желая организовать общее движение, он в то же время хотел оставить открытыми пути для альтернативного развития. Однако между мартом и июнем постепенно выявились некоторые политические контуры, которые наводили на мысль, что футуристы, окружавшие Маринетти, составляли преобладающее большинство в миланском «фашио».

Выдвинутые миланской группой идеи имели весьма отдаленное отношение к политической философии Муссолини. Эти ранние фашисты были решительными антиклерикалами и требовали конфискации церковной собственности; они также склонялись к отмене монархии; выступали против любого вида диктатуры или деспотической власти и требовали независимости суда. «Мы, кроме всего прочего, сторонники доктрины свободы воли, – писал Муссолини, – для всех, даже для наших врагов». Он говорил, что сделает все возможное, чтобы предотвратить установление цензуры и сохранить свободу мысли и слова, потому что это и есть «высшее выражение человеческой цивилизации».

Доктрина свободной воли, по мнению Муссолини, была чертой, отличавшей фашизм от социализма, хотя в остальном первая фашистская программа намечала почти такое же радикальное изменение общества, как и то, что предлагали социалисты. Она призывала отдать «крестьянам – землю, рабочим – представительство в управлении промышленностью», установить прогрессивный налог на капитал, провести экспроприацию земли и фабрик, повысить налоги на наследование и конфисковать чрезмерные доходы, полученные от войны. К тому же она провозглашала национализацию военной промышленности, фиксированную законом минимальную зарплату, ликвидацию сената, право голоса для женщин и обширную децентрализацию управления. Как только Муссолини понял, что надежда на завоевание власти лежит в совершенно иной области, эти пункты были потихоньку отброшены.

Если футуристы в основном сыграли свою роль при формировании первоначальной фашистской программы, то первый успех активных действий был делом рук «ардити» – распущенной организации бывших военнослужащих, определявшей лицо фашистского движения на протяжении нескольких месяцев. Их бандитская деятельность была очень похожа на действия «Добровольческих корпусов» в послевоенной Германии, а их достижения дали Муссолини бесценный урок. Он понял, что группы вооруженных людей могут оказаться весьма полезны для устрашения оппозиции.

15 апреля 1919 года на редакцию и печатные цеха социалистической газеты «Аванти!» было совершено нападение, причем погибло линотипное оборудование и списки подписчиков. Руководили этим нападением лидер футуристов Маринетти и лидер «ардити» Ферручо Векки. Сам Муссолини предпочел держаться в стороне, рассудив, что у него маловато сил для уличного боя, но зато оказался скор на оправдание того, что случилось, и представил это нападение в Милане, как первый существенный шаг фашистской революции. Он сделал особый акцент на том, что полиция практически не стала вмешиваться, а социалисты, несмотря на все их разговоры о революции, оказались по существу пацифистами, которых легко смогла подмять ничтожная группка людей, готовых убивать и быть убитыми. Муссолини тут же взялся вербовать личную армию из нескольких сотен «ардити». Офисы «Пополо д"Италия» заполнило краденое военное снаряжение, которое приберегали на случай контратаки других «ардити», примкнувших к социалистам.

Когда в июне 1919 года Франческе Нитти стал премьер-министром, фашисты заявили о своей оппозиции по отношению к нему. Нитти не хотел войны в 1914–1918 годах, он был представителем парламентской системы, которую они намеревались заменить. Для них парламент был пошлым жульничеством. Так как ни одна партия, входящая в парламент, не составляла большинства, то правящие кабинеты имели тенденцию превратиться в союзы фракций, из которых каждая старалась вредить всем остальным. Муссолини убеждал, что необходимы новые конституционные формы – например, небольшие, чисто технические законодательные органы, которые ведали бы разными аспектами жизни нации. И хотя он уже с прежней страстью не стремился к насильственной революции, он все еще поговаривал о возможной «кровавой бане». Все лето с его именем связывались слухи а предстоящем государственном перевороте.

В области иностранной политики Муссолини поддерживал популярный мотив отстаивания прав Италии на господство в Адриатическом море. Он отрекся от своих прежних взглядов и теперь доказывал, что все побережье Далматии должно стать итальянским, утверждая, что такое естественное требование даже не нуждается в представлении его на парижскую мирную конференцию. Новое югославское королевство он считал нелепостью; «так называемые югославы» должны быть разделены на небольшие государства хорватов, сербов и словенцев, чтобы облегчить проникновение Италии на Балканы. Он известил общественность, что его фашисты готовы начать пиратскую экспедицию для захвата Фиуме: захват этого порта был бы прекрасным примером сопротивления «англо-саксонской тирании», которую навязывали Европе в Париже. Это был бы благородный акт национального самоутверждения и вызов правительству Нитти и парламенту.

Однако Фиуме при поддержке мятежных элементов итальянской армии захватил отнюдь не Муссолини, а поэт Габриэле Д"Аннунцио. Муссолини уже раньше говорил с Д"Аннунцио о возможности такого нападения, но его непосредственной реакцией на эту новость был страх оказаться or-тесненным на задний план более яркой и дерзкой личностью. Тем не менее, так как событие уже произошло и ни итальянское, ни какое-либо другое правительство не вмешалось, чтобы его предотвратить, Муссолини, благодаря своей политической интуиции, счел необходимым поддержать Д"Аннунцио. Теперь ему было необходимо быстро сделать какой-нибудь очередной шаг, чтобы уравновесить пошатнувшуюся популярность. Но в то же время Муссолини не желал и рисковать. Д"Аннунцио написал ему письмо, называя трусом за то, что тот не явился лично сражаться в Фиуме. Но при публикации письма в «Пополо д"Италия» эти оскорбительные слова исчезли. Для Муссолини было важно, чтобы у читателей не возникло даже мысли о том, что Д"Аннунцио более революционен и отважен, чем он сам.

Габриэле д"Аннунцио

«Марш на Рим», с помощью которого фашисты пришли к власти в 1922 году, был разработан по образцу нападения на Фиуме в 1919 году. Д"Аннунцио заявлял, что именно он первым задумал использовать Фиуме как базу для такого марша. Его предложение было поддержано футуристами и некоторыми националистами, отдельными социалистами и анархистами.

В печати Муссолини касался этой деликатной темы очень осторожно. Несмотря на свои тщательно скрываемые колебания, Муссолини считал, что именно он должен руководить революцией. Он был уверен (возможно, справедливо), что Д"Аннунцио наверняка испортит все дело. В личных письмах обрисовал план по захвату различных итальянских городов и провозглашению Д"Аннунцио почетным президентом итальянской республики. Публично указывал на возможность восстания, которое получит поддержку от вооруженных сил страны. Но в кулуарах советовал Д"Аннунцио не рисковать и лучше положиться на парламентские выборы, намеченные на ноябрь. Эти выборы покажут полное поражение правительства и дадут революции более надежный шанс. Тем временем некоторая часть денег, собранных газетой «Пополо д"Италия» для фиумской кампании (большая часть которых пришла из Соединенных Штатов), была оставлена Муссолини для использования в его собственной предвыборной кампании.

Выборы в ноябре 1919 года проходили по новым правилам пропорционального представительства при отсутствии одномандатных избирательных округов. Муссолини считал эти новые правила очень выгодными, так как они наверняка вызовут еще большие трудности при создании эффективно действующего правительства из-за будущей мешанины маленьких партий в парламенте. Однако фашисты подошли к выборам в некотором беспорядке. Каждая локальная группа приняла свою собственную предвыборную программу, причем иные резко перешли при этом на сторону правых. Сам Муссолини в Милане решительно примкнул к левой антиклерикальной программе, снова требуя высокого обложения капиталов, повышения налогов на наследство и созыва конституционной ассамблеи для того, чтобы покончить с монархией. Он предлагал также союз с социалистами и другими левыми партиями, но они соглашались на это при условии, если сам он не будет баллотироваться, так как считали, что его имя может оттолкнуть избирателей. Правильность их анализа подтвердилась: невзирая на всю уверенность в успехе, Муссолини позорно провалился. В родной деревне Муссолини Предаппио вообще не оказалось ни одного сторонника фашизма. По всей стране ни один фашистский кандидат не попал в парламент – их первый депутат был избран годом позже и при совсем других обстоятельствах.

Муссолини собирал на своих митингах банды оплачиваемых и одетых в форму бойцов, хвастаясь, что предпочитает применять против оппонентов бомбы и ружья вместо избирательных бюллетеней.

Незаконное ношение оружия привело к тому, что после выборов полиция арестовала его вместе с Векки, Маринетти и сотней других фашистов. На следующий день по приказу правительства он был освобожден. Это был зловещий сигнал: он показывал, что государственные деятели, как и в случае с Д"Аннунцио, умышленно потворствовали беззаконию. Их поразительное нежелание преследовать нелегальную фашистскую деятельность в течение последующих лет явилось основным фактором, приведшим Муссолини к власти. Раздосадованная поражением группа фашистов (включавшая мелкого уголовника Альбино Вольпи, который был особенно близок с Муссолини и которого впоследствии использовали в предательском убийстве социалистического лидера Маттеотти) бросила бомбу в процессию по случаю какого-то праздника, проводимого социалистами. Кроме того, несколько маленьких бомб, завернутых в пакеты, были посланы кардиналу, архиепископу Милана и мэру-социалисту. Арнольдо Муссолини, давая объяснения по поводу этих актов насилия, сказал, что в глубине характера его брата всегда билась прискорбная жилка рецидивиста.

Результатом катастрофы фашистов на выборах был отход от них многих членов. В конце 1919 года, согласно подсчету, у этого движения по всей Италии осталось менее 4000 преданных сторонников. Казалось, что и их лидеру пришел конец. Так как его газета оказалась в долгах, а семья – без денег, Бенито решил опять эмигрировать. Он жаловался, что устал от журналистики, и в качестве альтернативы планировал написать несколько книг – намеренно пошлых книг об убийствах, венерических болезнях, безумии и кровосмешении. Но уже через несколько дней Муссолини обрел обычную самоуверенность и выказал настоящий талант, выискивая и находя положительные моменты в самых безнадежных ситуациях. К счастью для него, новый парламент действительно оказался еще более неуправляемым, чем прежний. Из 500 депутатов 300 были новичками, избранными от большого числа маленьких группировок, так что в любой комбинации они вряд ли могли составить эффективную правительственную коалицию. Депутаты от социалистов представляли самую большую группу, и это тоже оказалось благоприятным фактором, так как встревожило консерваторов, побудив некоторых из них обратиться за поддержкой к фашистским сквадрам. Поскольку Муссолини не удалось убедить избирателей поддержать его на свободных выборах, то он решил использовать грубую силу, как это с успехом сделал Д"Аннунцио; фашисты провалились как левое движение, но союз с правыми, возможно, оказался бы более удачным.

У Муссолини было ценное подспорье в виде «Пополо д"Италия», которое, подобно газете Гитлера «Фелькишер Беобахтер», могло содействовать мобилизации преданных ему последователей. В последующие годы он всегда беспокоился о том, чтобы не дать другим подобную возможность контакта с массовой аудиторией. Неожиданная удача пришла к Муссолини также в виде нового источника финансирования – «денежных мешков», которые поняли, что газета, влияющая на политический курс, вполне стоит поддержки. В этот период некоторые основные помощники Муссолини отказались от своих должностей; их возмущало, что Муссолини продолжал нанимать головорезов в целях устрашения, а также то, что газета без их ведома принимала все более консервативный курс.

Как издатель Муссолини привык сосредотачивать внимание на собственных передовицах, которые писал на ходу за двадцать минут, не редактируя. Остальные страницы газеты его мало занимали, и сотрудники обычно оставались в недоумении относительно общей политической линии, пока не прочитывали передовицу, часто непосредственно перед выходом номера. Иногда Муссолини даже не узнавал своих сотрудников, хотя некоторые работали у него уже по нескольку месяцев. Так как оклады были очень низкие, то оседали здесь самые бесталанные журналисты. Только его личное участие придавало газете ее агрессивный политический облик. Муссолини разработал очень эффектный стиль, энергичный и язвительный, способный прикрыть слабость любого аргумента. Стиль, который он рекомендовал, должен быть всегда «волнующим» и «взрывным». Он гордился своей способностью писать на любую тему в простой, но всегда убедительной манере. Аргументами он не пользовался, целью было сбить читателя с ног, а не обеспечить его материалом для размышлений.

1920

Выборы показали, что преобладание в стране было у левых, и Муссолини, учитывая этот факт, еще в 1920 году называл себя социалистом, хотя и инакомыслящим. Он продолжал кампанию за национализацию земли, участие рабочих в управлении фабриками и частичную экспроприацию капитала. Но при этом заботился о том, чтобы создать путаницу в мыслях, подчеркивая, что внутри его движения есть место для всех политических убеждений и даже для тех, кто не имел их вообще. Фашизм, в зависимости от обстоятельств, мог быть либо «реакционным», либо «революционным» и мог принять как необходимость и классовую войну и классовое сотрудничество. Некоторые наблюдатели при этом вспоминали о волшебном зеркале, в котором каждый мог увидеть исполнение своих желаний.

Контролировать такое разношерстное сборище людей и идей было нелегкой задачей. В некоторых областях люди из местных «фашио» мало знали о Муссолини и предпочитали следовать за своими собственными лидерами. Таких местных лидеров называли «рас» – модным словечком, обозначавшим полунезависимых вождей Абиссинии. Некоторые из них были не только независимыми, но и достаточно сильными, с собственными одетыми в униформу телохранителями из сквадристов или членов фашистских команд, нанятых для усиления местных органов правопорядка и иногда используемых для междоусобной борьбы за территорию. Один «рас» мог быть политически «левым», а его сосед – «правым»; один – республиканцем, а другой – монархистом; одни были антиклерикалами, другие – оппозиционерами; одни недалеко ушли от мафиози, другие были идеалистами, искренне желавшими обновить политическую жизнь страны. Великим искусством Муссолини было сохранять такую разношерстную коалицию вместе и в итоге убедить всех ее членов в том, что он один может привести в действие систему рычагов для введения фашизма в национальном масштабе. Он понимал, что центр тяжести этого движения постепенно перемещается вправо, желание Муссолини получить читателей и солидную финансовую базу вынуждало его опираться на правых. Поэтому в 1920 году он отошел от своего прежнего антиклерикализма и даже начал допускать, что получил бы больше преимуществ, если бы назвался реакционером и империалистом.

Согласно выдуманному впоследствии мифу, Муссолини спас Италию не только от германского милитаризма в 1915 году, но также и от большевистской революции в 1920–1922 гг. Оба эти утверждения ложны. В своих письмах того времени он сам признавал, что опасность большевизма в Италии была не большей, чем в Англии, Франции или любой другой стране, хотя стачки и инфляция были там такой же серьезной проблемой, как и повсюду. Он прекрасно знал, что итальянским социалистам не хватает человека, способного сформулировать их собственный тип революции. Таким лидером мог бы быть – наподобие Ленина и Троцкого – сам Муссолини.

Ленин был политическим современником будущего диктатора, которым он втайне более всего восхищался. Муссолини тщательно изучал русскую революцию, чтобы извлечь из нее уроки для себя. Ленин казался ему «самим отрицанием социализма», потому что он создал не диктатуру пролетариата или социалистической партии, а орган нескольких интеллигентов, которым открылся секрет завоевания власти. По правде говоря, Муссолини просто завидовал Ленину. Он подвергал критике отсутствие в России свободы слова, запрет стачек и оппозиционных газет, но больше всего порицал жестокость, царящую в России. Заявляя, что потрясен этой, как он называл, тиранией, гораздо более жестокой, чем та, которая была при царях, Муссолини все-таки был готов учиться на примерах успехов и неудач Ленина. В то же время он тщательно распространял легенду о коммунистической опасности в Италии.

В сентябре 1920 года рабочие захватили ряд заводов в Северной Италии. Впоследствии Муссолини представил этот захват симптомом и символом надвигающейся на Италию лавины коммунистического варварства. Но в то время его отношение к рабочим не было враждебным. Он даже организовал тайную встречу с их представителями и прикинулся перед ними человеком, который готов повести их к победе. Несомненно, он выжидал, чтобы посмотреть, последуют ли они за ним. Но очень скоро это движение выдохлось – еще одно свидетельство, что итальянские профсоюзные деятели и социалисты никогда не смогли бы завладеть аппаратом государственного управления. Бумажные революционеры оказывались беззащитными, как только против них выступали вооруженные фашистские отряды.

К осени 1920 года умелая поддержка, оказанная Муссолини нападению Д"Аннунцио на Фиуме, обеспечила ему последователей среди тех, кто хотел более сильного итальянского присутствия на Балканах. В Триесте, приграничном городе где итальянцы соседствовали со славянами, одна из фашистских групп доказала, что можно найти поддержку среди местных энтузиастов, избивая на улицах словенцев. Myccoлини с наслаждением подстрекал их к дальнейшим кровопролитиям и актам вандализма. Во время короткого визита в Триест его окружала толпа энтузиастов и солдат в форме. Их аплодисменты были первым настоящим успехом Муссолини у широкой публики.

Далее к югу, на Адриатике, Муссолини нашел другой объект для подъема патриотических чувств. Когда либерально настроенный пацифист Джолитти, опять ставший премьер-министром, отозвал итальянские войска из Албании, где они находились с 1914 года, Муссолини в своем обычном риторическом стиле назвал это ударом по престижу Италии, худшим, чем Капоретто. Это была «омерзительная демонстрация национальной трусости», особенно потому, что она могла внушить югославам мысль о слабости Италии и ее неспособности в данный момент вести войну. Людей, ответственных за это, следовало расстрелять. Италии, наоборот, необходимо было иметь в руках «увесистую дубинку» против «славяно-варваров», чтобы открыть себе путь на Ближний Восток. Муссолини мечтал о том времени, когда Италия будет господствовать на всем Средиземноморье и «ось» европейской власти повернется от Лондона и Парижа к Риму – естественному центру, лежащему между западом и востоком.

Премьер Италии Джованни Джолитти

Отказ Джолитти пустить в ход «увесистую дубинку» в Албании и Далматии стал поводом, чтобы поднять демобилизованных офицеров, оказавшихся без работы. Муссолини опять связывается с Д"Аннунцио относительно возможности начать поход на Рим, чтобы сбросить бесхребетное правительство. Они могли бы получить поддержку консерваторов и Ватикана, а также студентов, школьников и молодых безработных; могли также подкупить небольшие части вооруженных сил, чтобы поднять мятеж. Однако Муссолини опасался, что Франция и Британия попытаются остановить любую революцию, которая будет угрожать существующему равновесию сил на Средиземном море. В этом случае он собирался обратиться за помощью к недавно потерпевшим поражение немцам, которые будут только рады восстановить свое положение. Расчет Муссолини опирался на то, что старый режим в Италии уже изжил себя и хорошо подготовленный толчок может устранить его в один момент. Не считая Джолитти, который был слишком стар, в стране не было ни одного парламентского лидера, обладавшего достаточной политической сноровкой и силой характера, чтобы настаивать на решительном сопротивлении восстанию.

1921

В январе 1921 года социалистическая партия была численно ослаблена отходом ее крайне левого крыла в новообразованную коммунистическую партию. Это создавало угрозу фашизму, так как оставшиеся социалисты – а они все еще представляли наиболее многочисленную группу в парламенте – придерживались по большей части умеренных взглядов, и их можно было уговорить присоединиться к коалиции Джолитти. Такой альянс между либералами и социалистами обеспечил бы парламентское большинство, что сделало бы возможным создание действенного правительства. Чтобы воспрепятствовать этому, Муссолини стал доказывать Джолитти, что фашисты готовы стать для него альтернативными политическими союзниками, и это предложение было принято. Правительство могло легко раздавить необузданные фашистские толпы таким же образом, как оно в декабре 1920 года расправилось с Д"Аннунцио за его бунт в Фиуме, но Джолитти неправильно истолковал ситуацию. Он намеревался приручить фашистов, введя их в свою коалицию и используя на общих выборах в мае 1921 года для ослабления некоторых других оппозиционных партий. Но этим Джолитти только доказал, что обладал куда меньшей, чем у них, сноровкой.

Когда Муссолини согласился присоединиться к либералам и националистам в общей избирательной коалиции, он разочаровал многих своих последователей. Еще хуже было то, что, выступая в привычной роли экстремиста, он заявил, что представляет крайне правое крыло консервативной группы. Муссолини доказывал, что для фашистов было бы огромным тактическим преимуществом выступать на выборах с полицейской властью и стоящей за ней префектурой. Перекинувшись к крайне правым, он продолжал требовать от англичан, чтобы они выметались со Средиземного моря, и заявлял, что только итальянцы, гордые представители арийской расы, имеют право считать его «нашим морем». Вся фашистская иностранная политика, повторял он, заключена в словах «империализм» и «национальная экспансия».

Выборы проходили в условиях невероятно ожесточенных схваток: не менее ста человек были убиты. Атмосфера официально допущенного разгула существенно повлияла на результаты – некоторые области Италии оказались, по существу, под фашистским контролем, социалисты даже не смогли провести там предвыборные собрания.

Полиция предоставляла фашистским отрядам грузовики; некоторые армейские части снабжали их оружием; члены городских магистратов старались выносить решения при судебных разбирательствах в их пользу и, таким образом, гарантировали их безнаказанность. Джолитти сказал, что сожалеет о том размахе, который приняла бессмысленная жестокость, но предпринял лишь вялые попытки прекратить ее, а его фашистские союзники чувствовали себя достаточно сильными, чтобы угрожать расправой любой партии, которая осмелится оказать им сопротивление. В результате всего этого Муссолини, который в 1919 году не получил ни одного мандата и набрал очень мало голосов, в 1921 году смог обеспечить себе 35 мест в парламенте – приблизительно семь процентов от их общего числа. Он надеялся на большее и был очень разочарован, что 122 социалиста все еще составляли самую многочисленную группу депутатов. За ними следовала католическая партия «пополяри» из 107 членов. И все же Джолитти и либералы, оказав Муссолини помощь на выборах, обеспечили ему еще большее влияние, респектабельность и бесценную парламентскую неприкосновенность. Судебное дело против него, сформулированное как «намерение свергнуть правительство насильственным путем», осталось без последствий, так как теперь он был защищен от преследования законом о депутатском иммунитете.

Либералы поняли свою ошибку слишком поздно. Несмотря на то что имя Муссолини было включено в список поддерживаемых правительством кандидатов, он внезапно заявил, что как только парламент соберется, будет голосовать вместе с оппозицией. Он взял все, что хотел, от своего избирательного альянса с либералами, и как только понял, что Джолитти не имеет достаточной поддержки, чтобы сформировать новое правительство, предпочел предоставить себя в распоряжение других.

Едва новый парламент собрался на сессию, как фашистские депутаты, под личным руководством Муссолини, совершили физическое нападение на представителя коммунистов Мизиано и вышвырнули его из здания под тем предлогом, что во время войны он был дезертиром. В палате они стали размахивать револьверами и грозить такой же расправой другим социалистам. Удивительно, но правительство не предприняло против этого никаких действий. Различные либеральные фракции, окружавшие Нитти, Джолитти, Саландру и Орландо, по-прежнему были больше заняты междоусобными ссорами и не заинтересованы в том, чтобы без пользы для себя обижать фашистов.

Однако когда Муссолини попытался заставить других фашистских депутатов бойкотировать речь короля, он просчитался. Он хотел, чтобы фашисты приняли его программу без обсуждения; когда они отказывались, он им тоже стал угрожать физической расправой. Но в отличие от других депутатов, их нельзя было запугать. Это его поражение позволило некоторым наблюдателям понять, что Муссолини явно не хватает тонкости, которой обладают опытные парламентские лидеры.

Но он быстро научился изворотливости, которой требует политика оппортунизма. Одним из неоценимых уроков для него как журналиста было то, что общественность можно легко ввести в заблуждение и что издатель может менять свои взгляды, ничуть не отпугивая этим читателей, и даже делать это совершенно для них незаметно. Например, за несколько месяцев до того он поносил христианство, называя его «отвратительным» и призывая Папу покинуть Рим, но как только понял, что союз с Церковью обеспечит ему кое-какие преимущества, мгновенно изменил тактику. Он начал советовать правительству субсидировать церкви и религиозные школы, надеясь, что в ответ Ватикан, который уже проклял либерализм и социализм, откажет в поддержке католическим «пополяри» за их слишком левые взгляды. Это ослабило бы его оппонентов и помогло дальше подрывать деятельность парламента.

В июле Муссолини сделал очередной радикальный шаг в политике, неожиданно предложив создать коалицию между фашистами, социалистами и «пополяри». Этот знаменательный поворот на 180 градусов был хорошо спланированной и рассчитанной исподтишка заявкой на власть. По крайней мере он надеялся, что консерваторы испугаются и откупятся от него. Возможно, это делалось, чтобы отвлечь внимание людей от события, случившегося несколькими днями раньше. В небольшом городке Сарцане двенадцать полицейских открыли огонь, обратив в бегство огромное сборище разбушевавшихся фашистов. Это доказывало, что при желании власти легко могут прекратить наводящие ужас эксцессы «сквадризма», которые в тот период каждый выходной вспыхивали по всей стране.

Дино Гранди, один из основоположников итальянского фашизма (1925)
Фото из Федерального архива Германии

Самому Муссолини, представителю «городского фашизма» в Милане, не мог нравиться более жестокий «аграрный фашизм», поддерживаемый богатыми землевладельцами Эмилии и долины По. Он боялся «аграрных фашистов» как соперников в борьбе за лидерство в движении. После катастрофы в Сарцане продолжение жестоких вылазок сквадристов могло привести к еще более крутым мерам со стороны полиции. Поэтому в начале августа Муссолини бросил вызов этим потенциальным соперникам, подписав формальный пакт о примирении с социалистами и взяв на себя обязательство положить конец бандитским набегам. Три руководящих провинциальных босса – Дино Гранди, Итало Бальбо и Роберто Фаринацци – отказались принять слишком уж неожиданное соглашение с врагом, так как они справедливо опасались, что конец «сквадризма» будет означать конец их неограниченной власти на местах. Попытка неподчинения подтолкнула Муссолини на ответное заявление, что фашизм – его детище: оно должно ему повиноваться или он его уничтожит. Он писал, что «аграрный фашизм» представляет «частные интересы» самых грязных и презренных классов. Муссолини переоценил собственные силы и спустя несколько дней, опять оказавшись в меньшинстве, сложил с себя обязанности дуче – вождя или лидера фашизма, заявив, что ему никогда особенно не нравился этот титул.

Заявление об отставке явилось признанием того, что его соглашение с социалистами было тактической ошибкой. Но Муссолини вновь смог быстро отступить от своих позиций. Как он заявлял в частных беседах, фашизм был не системой веры, а путем к политической власти. О перемене его курса общественность узнала в ноябре, во время третьего национального конгресса фашистов в Риме. В течение первых двух дней конгресса казалось, что «городские фашисты» были в меньшинстве, благодаря чему основные аплодисменты достались Гранди, но потом Муссолини одержал победу, признав свою ошибку относительно союза с социалистами и убедив фашистские колонны в том, что он – единственный человек, который может привести их к победе. Конгресс, полностью одобрив антисоциалистическую и пропредпринимательскую политику, согласился также с заявлением Муссолини, что движение должно стать дисциплинированной партией, такой, как миланская организация.

Пока шел этот конгресс, тысячи вооруженных фашистов устраивали в Риме беспорядки, не встречавшие со стороны правящих кругов никакого противодействия. Муссолини даже намекнули, что этот момент можно было бы использовать, чтобы с помощью вооруженных сквадристов силой захватить власть. Но он решил, что это слишком рискованно. Нужно выждать еще год.

Оглядываясь назад, в 1921 год, Муссолини признавал, что наиболее прочным и многообещающим достижением его движения была организация полувоенных фашистских отрядов. Наиболее реальная надежда возлагалась на крайнюю нерешительность полиции. Если партию разделяли политические взгляды и борьба личностей, то ее объединяла тактика насилия, которая показала себя как мощное вспомогательное средство вербовки. Жестокость всегда привлекала молодежь: например, студенты получали особое удовольствие от «актов правосудия», выражавшихся в накачивании их жертв касторовым маслом. В сентябре группа фашиствующих студентов убила депутата-социалиста от Бари Ди Вагно. Во время «марша сквадр Бальбо на Равенну» молодые фашисты стали носить черные рубашки военного образца как обязательную боевую форму. От Д"Аннунцио в Фиуме они переняли приветствие поднятием руки и песню Сальваторе Готта «Джиовинецца».

В ноябре все местные фашистские группы по приказу Муссолини были объединены в его личную армию. К концу 1921 года он заявлял, как всегда сильно преувеличивая, что под его командой находится 400 000 вооруженных и дисциплинированных бойцов.

1922

После полудюжины недолговечных правительств, следовавших одно за другим после окончания войны, в феврале 1922 года премьер-министром страны стал Луиджи Факта, последний либеральный премьер перед приходом к власти Муссолини. Факта, незначительный политик, избранный исключительно потому, что другие либеральные лидеры слишком завидовали друг другу, видел свою задачу в той, чтобы формировать сильный союз против антидемократических сил, как левых, так и правых. Его назначение особенно устраивало фашистов именно потому, что демонстрировало бессилие парламентарного режима, который не мог сформировать стабильного правительства для защиты закона и порядка. Несколько дней спустя фашисты проверили новое правительство путем еще одного провокационного восстания в Фиуме, где под дулом пистолета были отправлены в отставку городские власти и назначено новое управление.

Так как этот эксперимент оказался успешным, Муссолини приказал начать атаку на другие стратегические города Италии. Бальбо, который, как и Гранди, присоединился к фашистскому движению в последний момент, оказался как раз тем человеком, которого можно было использовать для терроризирования правительственных чиновников на местах. Муссолини и другие фашисты восхищались Бальбо – циничным, отважным, честолюбивым и безжалостным наемным убийцей, который, не обладая богатым воображением, не брезговал никакими средствами при совершении политических акций. Этот 25-летний партийный лидер повел свои вооруженные колонны через провинциальные центры Феррару и Равенну, оставляя за собой следы разрушения и смерти. Так как его основными целями были социалистическая администрация и собственность профсоюзов, то некоторые общественные деятели активно способствовали этому чудовищному попранию закона. Бальбо снабдили огромными денежными суммами для приобретения взрывчатки и пулеметов.

Итало Бальбо, один из основоположников итальянского фашизма (1929)

В начале августа социалисты сделали слабый жест, призвав к общей стачке в качестве протеста против попрания законности и порядка. Но и это оказалось на руку Муссолини. Фашисты сразу же сконцентрировались на провале забастовки, таким образом повысив свою значимость для консерваторов. Неожиданно Муссолини из ярого врага закона превратился в его защитника. Прикрываясь демагогическими лозунгами, он получил возможность разгромить типографии социалистических газет.

Почти ничего не говоря своим коллегам, Муссолини продолжал вести двойную игру, демонстрируя готовность искать власть внутри парламентской системы, но также намекая, что готов и к насильственному перевороту, ибо кабинет никогда не согласится на действия, необходимые, чтобы его предотвратить. Социалисты были неспособны воодушевить своих многочисленных последователей противостоять угрозе. Особенной удачей для Муссолини было то, что его оппоненты не принимали его всерьез: одни видели в нем лишь журналиста, шарлатана, которого можно проигнорировать, другие – фигуру, которую следует использовать в своих интересах.

Весь сентябрь и часть октября Муссолини подогревал надежду на то, что фашисты, если они будут приняты в правительственную коалицию, не только заставят парламент работать, но оттеснят республиканцев, снизят налоги и сбалансируют бюджет, обеспечат присоединение Далматии, превратив Италию в основную силу на Средиземном море. С другой стороны, он позволил своим фашистским бандам начать атаку на города Больцано и Триест, бросив прямой вызов правительству. Когда, вопреки его ожиданиям, атака удалась, Муссолини понял, что кабинет так разобщен, что он может еще усилить давление, ничем особенно не рискуя.

Для многих людей в Италии это было время депрессии, безнадежности и страха, подобное тому, что последовало после поражения при Капоретто. Многие боялись речей социалистов не меньше, чем революции, и были готовы смотреть на Муссолини с надеждой. Они были напуганы отсутствием общественного порядка. Железнодорожное и почтовое ведомства подвергались разгрому, возрастало число ограблений и убийств. Назревала гражданская война.

Многое играло на руку Муссолини, но и его собственная политическая гибкость и чувство времени тоже были на высоте. Временами казалось, что у него нет определенного плана, но на самом деле он все держал под контролем. Вероятно, он все еще продолжал надеяться на парламентскую победу легальными методами, хотя одновременно вел усиленную подготовку к вооруженному захвату власти.

Параллельно Муссолини разрабатывал тактику борьбы с возможными противниками. Ему было желательно нейтрализовать как Ватикан, так и короля. Нужна была также помощь Д"Аннунцио, который мог быть очень опасен в качестве врага. Основной же удачей для Муссолини было то, что либералы, неспособные договориться между собой, больше всего были озабочены личной карьерой и тем, как бы навредить друг другу, и не обращали внимания на готовящийся фашистский переворот. Орландо и Амендола считали, что лучшим решением было бы создание коалиции, в которую вошли бы и фашисты; Нитти, вновь лелеявший надежды стать премьером, пришел к мысли, что союз с Муссолини будет самым лучшим средством обойти его врага Джолитти. Даже некоторые министры из правительства Факты вошли в контакт с фашистами, и через них Муссолини имел возможность узнавать, что о нем говорят в кабинете.

По словам Муссолини, лишь один человек мог бы помешать маршу на Рим – Джолитти. Он уже показал, что готов пустить в ход армию, когда подавил мятеж в Фиуме. Но этот величественный старик, самый старый из итальянских политиков, чье восьмидесятилетие приходилось на 27 октября этого года, не хотел пускаться в утомительное для него путешествие на юг, в Рим, пока не будет абсолютно уверен в том, что король назначит его сформировать правительство. Факта два раза просил его выступить, но он продолжал выжидать, пока не стало слишком поздно – ошибка, о которой Джолитти впоследствии горько сожалел.

16 октября на закрытом собрании фашистских лидеров был согласован план революционного выступления. Бальбо, писавший протокол, был уверен, что на это решение Муссолини подтолкнули другие, но тот утверждал обратное, напирая на то, что даже был вынужден пригрозить продолжать борьбу в одиночку, если никто за ним не пойдет. Вероятно, он боялся, что движение потерпит крах или, по меньшей мере, выйдет из-под его контроля, если он не станет действовать быстро. На следующий день Муссолини сказал избранным журналистам, что совет решил отвергнуть идею коалиционного правительства, так как это оставило бы фашистов в меньшинстве и, следовательно, в бездействии. Но перед широкой аудиторией почти в то же самое время он утверждал в точности противоположное, заставляя политиков теряться в догадках, и тем самым ослабляя возможное сопротивление. Во всеуслышание Муссолини говорил, что не желает никакого государственного поста, а в частном кругу, наоборот, твердил, что фашизм был создан как средство достижения власти – в случае, если бы движение отклонилось от этой линии, он бы сам ликвидировал его.

24 октября на массовом митинге фашистов в Неаполе выкристаллизовался наконец план восстания. Муссолини выступил с речью, обращенной к населению и властям города. На сцене театра Сан Карло, на фоне декораций для оперы «Мадам Баттерфляй», он разъяснял преимущества фашистской политики финансовой экономии и эффективно управляемого законодательства. Еще одну речь он произнес перед боевиками, стянувшимися в Неаполь из всех уголков Южной Италии. Здесь его тон был уже другим: «Либо нас добровольно допустят к управлению, либо мы захватим власть, совершив поход на Рим», чтобы «схватить за горло жалкий класс, все еще пытающийся управлять нами». В этой речи не было никакой маскировки. Прежде чем покинуть город, фашисты разгромили редакции оппозиционных газет. Но даже и после этого правительство – несомненно, из-за нежелания некоторых министров быть исключенными из новой коалиции, в которую должны были войти фашисты, – упустило возможность объявить государство в опасности.

Фашизм относится к крайне правому флангу идеологического спектра. Суждения его идеологов и вождей фиксируют лишь общие цели фашизма и оправдывают его, опираясь на предельно эклектичный набор идей .

Итальянский фашизм? результат объединения части левых, разочаровавшихся в марксизме, «новых националистов» и представителей «национального синдикализма». Это идеологическое движение перенесло принцип классовой борьбы на международную сцену. Следуя за идеями немецкого экономиста Фридриха Листа, фашисты верили в то, что высокоразвитые промышленные государства создали препятствия на пути торговли и обмена для более слабых стран, мешая им преодолеть недоразвитость . В их борьбе только идея нации могла стать опорой стабильности, а сильное тоталитарное государство способно обеспечить рост в экономике. Фашисты утверждали что пролетарская Италия после тысячелетней униженности и подчинения должна с помощью быстрой индустриализации стать равной современным «плутократиям», жертвой эксплуатации которых она и является. Ведь среди больших европейских держав-победительниц Италия была более всех истощена Первой мировой войной. Промышленность, финансы, сельское хозяйство находились в кризисном положении. Нигде в Европе не было такой безработицы и нищеты. Первые фашистские организации возникают в Италии вскоре после окончания Первой мировой войны.

Хотя Италия испытала в войне ряд поражений, она была одной из стран-победителей. Италия получила Южный Тироль и Истрию с Триестом, но ей пришлось отказаться в пользу Югославии от далматинского побережья, тогда как Фиуме (Риска) был объявлен вольным городом. Общественное мнение Италии возмущенно реагировало на такое решение союзников и на предполагаемую нестойкость итальянского правительства .

Перед лицом этих националистических эмоций итальянское правительство не решилось вмешаться, когда итальянские войска под предводительством поэта Габриеле Д"Аннунцио не выполнили приказа об отходе и 12 сентября 1919 года своевольно оккупировали город Фиуме. В течение 16 месяцев Д"Аннунцио, присвоивший себе титул «начальника», хозяйничал в городе, развив уже тогда все элементы политического стиля фашистской Италии . Сюда относятся массовые шествия и парады его сторонников в черных рубашках под знаменами с изображением мертвой головы, воинственные песни, приветствие по древнеримскому образцу и эмоциональные речи Д"Аннунцио.

Организация фронтовиков «Боевые отряды» («Fasci di combattimento»), основанная Муссолини в Милане 23 марта 1919 года, приняла политический стиль Д"Аннунцио за образец. 7 ноября 1921 года Муссолини сумел объединить свое движение в партию (Национальную фашистскую партию, НПФ, Partito Nazionale Fascista) и за поразительно короткое время организовать массовое движение, которое уже в начале 1921 года насчитывало почти 200 000 членов . Это зависело и от личности самого Муссолини, и от пропагандируемой им идеологии, содержавшей, наряду с националистическими, также некоторые социалистические элементы. Идеология и военизированный внешний облик нового движения привлекали, наряду с националистами и бывшими социалистами, главным образом участников войны и молодых людей, видевших в этом необычном движении, столь решительно отвергавшем все прежние партии, единственную еще неиспытанную политическую силу, от которой они ожидали радикального решении не только национальных, но и своих личных проблем. Чем более неопределенно и даже противоречиво звучали требования фашистского движения, тем больший они производили эффект .

Центральность понятия «нация» в фашистской доктрине очевидна. Ещё до прихода власти в Италии идеолог Бенито Муссолини писал, что фашизм видит «нацию как стоящую до и выше чего-либо» . В этой идеологии нация рассматривается не как совокупность индивидов, а как органическое единство, выражающее своё мнение и волю в вожде, а суверенитет? в государстве. В тоже время для фашистов нация являлась «мифом», «идеальным представлением возможного будущего», а также наследием тысячелетней традиции «вечного Рима». Она воодушевляла граждан на жертвенность, трактовалась как память о героическом прошлом и одновременно мечта о будущем. Реальная же нация, связанная территорией, языком, экономикой, и общей историей, была лишь сырьём, которому истинную форму и целостность, моральное, политическое и экономическое единство придаёт фашистское государство: «Не нация создаёт государство… Скорее нация создаётся государством, оно даёт народу, осознающему своё моральное единство, волю и тем самым делает его существование эффективным» .

Муссолини систематически изложил свои политические взгляды лишь в 1932 в 14 томе Итальянской энциклопедии. Статья состояла из двух частей: «Фундаментальные идеи» и «Политическая и социальная доктрина». Считается, что первая написана итальянским философом-неогегельянцем Джованни Джентилле, который отдал авторство дуче . Фашизм был определён в качестве религиозной концепции, которая якобы снимала границы между публичным и индивидуальным, позволяя реализовать «всеобщность свободы».

В основе фашистского учения Муссолини? принцип абсолютизации Государства с «большой буквы» в прямом и переносном смысле: «Всё для государства, всё во имя государства, ничего помимо государства» . В дальнейшем Муссолини объявил фашизм «здоровой политической концепцией», которая является «и действием, и мышлением». Более того, фашизм как мышление вполне самодостаточен, ибо уже содержит оправдание самого себя. В такой связи фашизм выступает одновременно источником политических институтов, задающих их форму и содержание, и «воспитателем и покровителем духовной жизни».

Как и всякая тоталитарная идеология, фашизм претендует на радикальную перестройку человека, его характера и веры. Дуче считал «железная логика природы» состоит в том, что сильный всегда берёт верх над слабым. Фашизм отрицает либеральные и социалистические модели исторического развития, ибо они ведут к деградации «до простого физического существования» и, отвергая демократию как «договорную ложь политического равенства», соглашается использовать её как инструмент мобилизации масс («организованная, централизованная и авторитарная демократия») .

Фашисты были не только крайними националистами, ни и радикальными государственниками. Для фашистских теоретиков именно государство во главе с вождём? воплощение группового сознания. Б.Муссолини отмечал это постоянно: «антииндивидуалистическая фашистская концепция жизни подчёркивает значением государства и принимает индивидуальное лишь настолько, насколько его интересы совпадают с интересами Государства, которое олицетворяет совесть и универсальную волю человека как исторической сущности…Либерализм отрицал государство во имя индивидуализма, фашизм подчёркивает права государства как выразителя настоящей сущности индивида…фашистская концепция государства всеобъемлюща; вне его не существует ни человеческих, ни духовных ценностей, либо они имеют ценность значительно меньшую. Понимаемый таким образом фашизм тоталитарен, а фашистское государство? синтез и объединение, включающее в себя все ценности, объясняет, развивает и придаёт силу всей жизни народа» .

Неотъемлемым свойством фашистской диктатуры является внешняя экспансия. Муссолини заявлял претензии на то, чтобы «возродить Римскую империю». «Война? признак жизненной силы нации, смысл истории» провозгласил в своей «Доктрине фашизма» Муссолини .

Можно выделить следующие черты итальянской фашистской идеологии , которые ярко и отчётливо были привнесены в практику ежедневной политической жизни. В первую очередь определилась тенденция «вождизма» , единоличной диктатуры. Уже закон 1925 года “О полномочиях главы правительства” делал премьер-министра неответственным перед парламентом. Министры превратились в простых помощников, ответственных перед своим главой; они назначались и смещались по воле последнего .

В течение многих лет (до 1936 года) Муссолини занимал 7 министерских постов одновременно. Закон 1926 года «О праве исполнительной власти издавать юридические нормы» предоставил исполнительной власти, то есть тому же главе правительства, право на издание «декретов - законов». При этом никакой грани между «законами», оставшимися компетенцией парламента, и «декретами-законами» проведено не было .

Вторая быстро выявившаяся тенденция касалась фашистской партии : она стала составной частью государственного аппарата . Партийные съезды были отменены. Большой совет фашистской партии состоял из чиновников по должности и по назначению. Председателем совета являлся глава правительства. Совет ведал конституционными вопросами, обсуждал важнейшие законопроекты, от него исходили назначения на ответственные посты.

Третья тенденция может быть определена словом террор . Фашистский режим не может иначе держаться, кроме как средствами массового подавления, кровавыми расправами. Соответственно с этим определяется значение многих полицейских служб , которые были созданы при режиме Муссолини. Помимо общей полиции существовали: «организация охраны от антифашистских преступлений» (ОВРА), «особая служба политических расследований», «добровольная милиция национальной безопасности» .

Противники режима находились под наблюдением специальной тайной полиции; специальные суды приговаривали их к длительным срокам заключения или к интернированию на отдаленные острова. Для осуждения не требовалось никаких иных мотивов, кроме подозрения в «политической неблагонадежности».