Современный расизм как глобальная проблема. Расизм в современном обществе Борьба с расизмом в современном мире

Еще одна проблема, побуждающая к глубинному социокультурному анализу - неожиданный всплеск национальных и расовых умонастроений в XX в. Дли­тельное влияние универсализирующей тенденции обернулось ростом национального и расового самосо­знания. Эту закономерность отмечал НА.Бердяев: «С необычайной силой вспыхнули в нашем мире древние расовые и национальные инстинкты. Национальные страсти терзают мир и грозят гибелью европейской культуре».

В 60-х гг. нашего века США были потрясены не­гритянскими волнениями. Стало ясным, что Америка не сумела переварить, интегрировать людей разных наций, вероисповеданий, культуры. Она оказалась не­способной «принять негров». Исследователи, которые обратились к этой теме, подчеркивали, что расхожее понятие «плавильного котла» (melting pot) не соот­ветствует реальности. Культуры и люди не созданы для плавки.

В связи с такой ситуацией рождается еще одна группа вопросов. Насколько сейчас возможна нацио­нальная идентификация и каковы ее границы? Каковы современные формы мессианства? Что явится альтер­нативой современному национализму? Обсуждение этих вопросов стимулирует интерес к культуроведению. Многие актуальные проблемы осмысливаются сегодня в специфических культуроведческих терминах.

Как отмечает НА.Сосновский, одна из самых оче­видных тенденций современного мира - интенсивный рост разнообразия культур, выходящих на историчес­кую арену в качестве самостоятельных субъектов после нескольких веков безраздельного доминирования За­пада. Это обстоятельство обусловило психологическую сопряженность культурных идентификаций с подавляемым комплексом неполноценности, который выражается агрессивными настроениями конфронтации по отношению к культуре-лидеру.

Можно согласиться с исследователем: процесс диверсификации, безусловно, драматичен и чреват неоднозначными последствиями. Европейски ориентированный исследователь, безусловно, испытывает дискомфорт при встрече с потоком эксцентричных верований, ценностных ориентаций, жизненных укладов и цивилизационных признаков. Все это разрушает привычные шаблоны культурологического анализа, порождает множество подходов к теме.

Весьма заметное явление современной культурной ситуации - религиозный ренессанс. Американский социолог Даниэль Белл, развивая в наши дни концепцию, согласно которой мир переживает сегодня стихийное и непредвиденное религиозное возрождение отмечает: ни один европейский философ прошлого века, кроме, пожалуй, Фридриха Шеллинга, не подозревал, что в будущем религия сохранит себя.

Белл, разумеется, неточен: его суждение не относится, например, к русским религиозным мыслителям, кторые, напротив, исходили из представления о взращивании религиозного сознания. Однако Белл прав в одном: многие культурфилософы были убеждены в том, что век религии недолог. Многие ученые прошлого, не только философы, полагали: незачем критиковать религиозные воззрения, поскольку свет науки обнаружит изначальные тайны бытия. Большинство футурологов нашего столетия, размышляя, какой будет последняя треть столетия, были убеждены что сакральная зона культуры окажется потесненной. Никто не мог помыслить, что в конце XX в. вопросы веры займут огромное место в зоне культуры.

Разумеется, разнообразные канонические ожидания теологов в существе своем не оправдались. Мало кто из известных теологов прошлого столетия мог предположить, что спустя несколько десятилетий самим церковникам придется размышлять о кризисе и возрождении веры, о крушении традиционных форм богопочитания. Американский социолог Х.Уорд в книге «Религия 2101 году» полагает, что религия в грядущем преврати в своего рода «духовный туризм». Будущее, по его мнению, может потребовать радикально новых обре Бога. Прихожане покинут церковь, как это сделали лодые мистики. Изменится отношение религии к сексуальной жизни. В храме можно будет совершать сойти. Не исключены праздники общенациональной оргии религиозной окраской. Такой прогноз для мыслителей прошлого века выглядел бы кощунственным...

Американский журнал «Futurist» посвятил спе­циальный номер будущему религии. Авторы его гово­рят о том, что традиционные религии, по сути дела, бессильны разрешить мировые проблемы. Они рас­суждают о том, как трансформировать религии, чтобы извлечь максимум пользы из универсальных ценнос­тей. Отмечают, что сегодня имеется множество проти­воречивых концепций относительно природы Бога. Спрашивают: что значит понятие о Боге вездесущем, если человек с помощью компьютеров может в опре­деленном смысле приблизиться к состоянию вездесу­щего создания?

Вместе с тем современное религиозное сознание приобретает этическую проблемность, универсаль­ность, тревожное неспокойствие духа. В конце тысяче­летия раскололось традиционное представление о кос­мосе, об истории, о человеке. Рождается новая карти­на мира, которая включает в себя множество культур-философских сюжетов.

В мире обнаруживается не только распространение экзотических верований, рождаются мощные фундаменталистские тенденции. По мнению видного амери­канского философа, культуролога С.Хантингтона, «ре­ванш Бога» найдет отражение в разностороннем и сильном фундаментализме. Это приведет к обостре­нию противоречий и, вероятнее всего, к столкновени­ям между семью-восемью базовыми цивилизациями, внутренне консолидирующимися преимущественно вокруг традиционных религий.

К концу нашего столетия сформировались устойчи­вые крупные массивы человечества - цивилизации. Среди них, например, атлантическая (в которую вхо­дят Западная Европа и Северная Америка), иберо-латиноамериканская, исламская, азиатско-тихоокеанская, африканская. Можно ли осмыслить судьбы ми­ровой истории без развернутой современной теории цивилизаций? Чем обусловлены конфронтации ны­нешнего мира? Каковы способы их разрешения? Вот вопросы, которые волнуют сегодня культурфилософов.

Еще одна группа вопросов, раскрывающих актуаль­ность проводимого культурфилософского анализа, - соотношение техники и культуры в целом. Современ­ный научно-технический прогресс был достигнут в не­мыслимо короткие сроки. Мир стоит сегодня на пороге неслыханного технологического переворота. Сегодня трудно представить себе в полной мере его социальные последствия. На повестке дня - радикальное преображение цивилизации. Новый этап научно-технической революции связан с качественными измене­ниями прежде всего в развитии и применении микро­электроники, информатики и биотехнологии, с новы­ми успехами в механизации и автоматизации произ­водства.

Гигантские успехи в развитии науки и техники во всех индустриальных странах мира бесспорны. Они порождают стремление осмыслить содержание совре­менных общественных сдвигов. Бурное развитие пере­живает «философия техники». Каковы последствия нового технологического переворота? Чем объяснить столь радикальные сдвиги в общественном сознании современного человечества? Становление информаци­онного общества породило очередной виток техноло­гического детерминизма и прогрессистских иллюзий? Кое-кто уверовал в возможность радикального реше­ния многих проблем цивилизации через разработку высоких экологических технологий и эффективных систем управления, формирование единого информа­ционного пространства и новой информационной среды обитания человека.

Однако чем дальше продвигается информационных общество, тем больше антропологических и культурфилософских проблем оно рождает. Ученые усматри­вают одну из основных опасностей начинающегося информационного этапа развития цивилизации в ро­ботизации сознания человека. Сейчас фактически про­исходит формирование нового человеческого типа, ко­торый можно было бы назвать «человек-микросхема».

На смену рациональному человеку индустриального общества приходит, как отмечают отдельные исследователи, гиперрациональный человек постиндустриальной информационной эпохи, человек-компьютер. Его неотъемлемыми качествами оказываются сверхкругозор и сверхинформированность. Глубинное систематизирование и целостное знание заменяется поверхностными представлениями, скоростной переработкой колоссальных объемов информации в соответствии с ал­горитмом: принял - обработал - выдал - получил практический результат. Все не укладывающееся в эту прагматическую схему объявляются ненужным, несовременным, нецивилизованным

Действительно возникают реальные опасности чело­века информативной цивилизации. Человек-микросхема даже не осознает противоречий в своем интеллектуаль­ном багаже, напротив, у него возникает ощущение, что он обладает большим знанием, которое к тому же легко получить. Так утрачивается интерес к фундаментальному образованию, напряженной работе ума, не говоря уже о внутреннем духовном совершенствовании, поисках выс­ших смыслов жизни. Все это заменяется получением сведений из различных информационных источников с помощью телекоммуникационных и компьютерных сис­тем, из «арсеналов знаний».

Здесь и в самом деле есть поле для культурфилософских размышлений. Ведь информация превращает­ся для человека в новый утонченный продукт потреб­ления, и к ней уже предъявляются не требования аде­кватности и значимости, а способности удовлетворять желания, страсти, доставлять удовольствие. Естествен­но, что информация преподносится часто в таком виде, в каком ее хотят воспринять - небольшими порциями (чтобы не переутомиться) и с соответствую­щей успокоительной либо слегка покалывающей чув­ства тональностью (чтобы внезапно не нарушить ду­шевного равновесия, ощущения комфортности).

Бурное развитие информации ставит общие вопро­сы культуры. Можно ли тиражировать информацию, делать ее моделью цивилизационного устройства, не имея развернутой культурфилософской концепции? Ведь сам человек становится придатком различных информационных систем, микросхемой огромной вы­числительной машины, элементом, не представляю­щим себе конечных целей, которым служит вся систе­ма. Людьми-микросхемами управляют люди-инфократоры - новые правители информационного общества. Они держат многочисленные ниточки, направляют информационные потоки, генерируют информацион­ные иллюзии. Наибольшая опасность заключается в том, что человек-микросхема, как правило, не осозна­ет своего информационного рабства. Разнообразие ок­ружающей информационной среды создает ощущение неограниченной свободы, собственной значимости и влияния, сопричастности к процессу управления.

Над городом летает электронная страж-птица. Она призвана решить одну из сложнейших проблем, стоящих перед человечеством, - исключить преступ­ность из жизни общества. Едва злоумышленник отва­живается погубить жертву, как «умная птица», в кото­рую введено самообучающееся устройство, поражает потенциального преступника электрическим разрядом. Подумать только: устранение многовекового социаль­ного явления - преступности - заключено в фунте нержавеющего металла, кристаллов и пластмассы!

О страж-птице рассказывает известный американ­ский писатель Роберт Шекли. Автор, однако, предо­стерегает против идеализации грядущей эры автомати­зации. Он раскрывает парадоксальную картину: страж-птицы обрушивают свои кары на мясников, охотни­ков, они парализуют нормальное течение жизни. Ло­гика автоматов плохо согласуется с реальными проти­воречиями бытия. Финал рассказа Шекли «Страж-птица» носит характер провозвестия. Для уничтожение страж-птиц сконструированы самоуправляющиеся ме­ханизмы - ястребы. Автоматы порождают новые автоматы, но проблема устранения преступности оказывается неразрешимой. Новая техника обеспечивает новый виток автоматизации, но при этом возникает нечто пугающее: обнаруживает себя одномерная, сам себя порождающая логика. Научно-технический прогресс, исключающий погружение в человеческую проблематику, разъясняет через фабулу рассказа Р.Шею готовит человечеству много неожиданностей.

В самой общей форме эта мысль давно уже наш признание в культурфилософской литературе. Кто только не толкует о возмездии со стороны роботов умных автоматов, машин, вышедших из-под контроля Какие будут последствия информатизации? Один ведущих американских специалистов по информатике предупреждает о том, что «частная сфера жизни» окажется под угрозой. Ведь досье на любого человека вместит сведения обо всех сторонах его поведения, его родословной, о его заболеваниях, об участии «левых» движениях. Не приведет ли это к «информационному фашизму»? - спрашивает он.

Об этом же пишет и видный французский экономист А.Фурсан в книге «За новый либерализм. Постсоциализм». Применение средств информатики способно повлечь, отмечает он, за собой угрозу для личных свобод граждан. Создание централизованны «банков данных» на базе мощных ЭВМ может быть использовано для слежки за личной и общественно жизнью индивида. Кроме того, опыт «общества потребления», подчеркивает он, показал, что внедрение быт автомобиля, телефона, телевизора способствовал изоляции индивидов друг от друга, а не их сближению. Да, информатика позволяет людям уделять боль­ше времени друг другу, различным творческим увлече­ниям, занятиям спортом, общественной деятельнос­тью. «Однако путь, который приведет к этому, не без рытвин и ухабов. Индивиду придется научиться жить в условиях возрастающей сложности общества, принад­лежать системе, которую ему будет все труднее по­нимать».

Можно ли предвидеть результаты грандиозного тех­нологического переворота, который происходит в наши дни? Римский клуб, подготовивший доклад на тему «Микроэлектроника и общество», сопроводил его подза­головком «На радость и на горе». Исследователи отмеча­ют, что ни одно отдельно взятое изобретение или от­крытие со времен паровой машины не оказало столь широкого воздействия на все секторы экономики: «Пер­вая промышленная революция в неслыханной степени умножила мускульные силы человека и животных, заня­тых в производстве, вторая - подобным образом рас­ширит умственную способность в такой степени, кото­рую мы сегодня вряд ли способны предвидеть» .

Как будут складываться отношения между культу­рами в век компьютеризации? На этот счет существу­ют разные точки зрения. Развивающиеся страны опа­саются, что распространение компьютеризации вестернезирует их культуры. Видный американский социолог Олвин Тоффлер придерживается противоположного мнения. «По мере того, как компьютеры распростра­няются в Азии, по мере того, как китайцы (и китайцы, проживающие за пределами Китая) развивают свои собственные речеразличающие системы, способные обрабатывать их идеографический язык, по мере того, как спутники передают информацию через прежде изолированные районы Тихого океана, по мере того, как дипломированные специалисты Индии или Син­гапура создают программы для компьютеров в Манхэттене или Миннеаполисе, мы, вероятно, можем также стать свидетелями мощного потока финансовых, культурных и прочих влияний Востока на Запад».

Разработка культурфилософской теории требует переоценки многочисленных источников, которые в течение длительного времени находились под спудом или толковались превратно. О мировом искусстве, его жанрах и этапах развития написано множество книг. Однако вряд ли может считать себя образованньм тот, кто не знаком с произведениями рьщающегося философа и историка Ипполита ТэСочинения этого автора, изданные на русском языке несколько десятилетий назад, давно стали библиографической редкостью. Между тем, в наши дни обостренного интереса феноменологии культуры настало время для пытливого и внимательного чтения работ ТэНаряду с трудами Георга Брандеса и Александра Веселовского эта книга составляет классику культурфилософской и искусствоведческой мысли.

Одухотворяющей работе ума, вошедшего в глубину тэновского анализа, мешают многочисленные идеологизированные комментарии, которые подстерегают читателя повсюду - в виде предисловий к прежним изданиям, свежих энциклопедических статей и развернутых искусствоведческих эссе. Тэн - едва ли не чемпион по ярлычкам. Ему инкриминируется позитивизм, биологизму эклектизм. Многие современные работы о Тэне состоят из одних изобличений, бесконечные «измы», как шути­ли Ильф и Петров, что-то вроде стригущего лишая.

Парадоксально, но насквозь пропитанный «дурной методологией, зараженный биологизаторством и психологизаторством, Тэн тем не менее создал произведения, которые почти не имеют себе аналогов по универсальности захвата материала, исследовательского кругозора и строгой фактичности. Данные, приведенные ученым, можно не проверять, теоретическая добросовестность философа не нуждается в рекомендациях. Идет ли речь о средневековой цивилизации в готической архитектуре, великих художниках Возрождения или родстве греков и латинян, сравнении лирической поэзии греков с поэзией современных народов типах реалистической или комической литературы, - в работах Тэна нет приблизительных или неточных деталей, нет поверхностных оценок,

Следует, судя по всему, сменить нашу оценочную оптику и без убогих предрассуждений обратиться щедрой мозаике фактов, проницательных наблюдений тонких постижений и выводов, которые позволяют воссоздать силуэты культурных эпох. Когда Тэн сравнивает эпохи расцвета или эпохи упадка, он не ограничивается двумя-тремя иллюстрациями. Исследователь толкует о литературе, музыке, скульптуре, живописи. Он вводит нас в мир культурных феноменов разного ранга и разного смысла.

Ни одно из философских направлений не обладает статусом непогрешимости. Каждое из них не более, чем предельное обнаружение того потенциала, кото­рым обладает конкретная мировоззренческая установ­ка. Позитивизм сегодня во многом выглядит анахро­низмом. Бурное разрастание гуманитарного, антропо­логического, собственно культурологического знания лишает привлекательности идею строгого естественно­научного мышления. Да и сама наука все чаще рас­сматривается лишь как специфическая форма органи­зации духовного опыта.

И все-таки мысль о возможных междисциплинар­ных постижениях объекта не утрачивает своей значи­мости. Глубинное знание мыслится как итог много­факторного, разностороннего подхода к проблемам. В соответствии с позитивистской установкой Г.Брандес, А.Веселовский, И.Тэн отдают предпочтение факту. У нас, воспитанных в иной методологии, это рождает психологическую дискомфортность. Нам, разумеется, милее тенденции и оценки, нежели выверенная кон­кретность культурных феноменов во всем их многооб­разии и самобытности.

Отчего без изобличения и без пафоса? Почему спо­койное величавое восхождение от эпохи к эпохе? Зачем это ботанически дотошное, почти естественно­научное перечисление? Но вот по здравому размышле­нию улавливаем: за минувшие десятилетия преобрази­лись оценки, сменились пристрастия. Что же осталось нетронутым? Верховенство его величества Факта. Да, такими были, можно полагать, древние живописцы Помпеи и Равенны. Тождествен классический стиль при Людовике XIV. Узнаваемы статуи на гробнице Медичи. Живое тело, запечатленное на полотне, дов­леет себе. Живописцы-реалисты в Италии схожи с анатомами. Конкретны и выразительны символичес­кие и мистические школы в той же стране.

Факт предельно значим, когда речь идет о культур­но-исторической школе, поскольку именно разносто­ронней фактуры не хватает многим «всеобщим историям искусств». Однако примеры вовсе не представлены ис­следователями в обособицу, точно из гербария. Они все-таки, тяготея к событийности, выражают ее стремление воскресить образ культурной эпохи, передают ее аромат и неповторимость. Произведение искусства, по мысли французского искусствоведа, не есть нечто единичное, отдельное. Картина, трагедия, статуя - непременная часть целого. Речь идет не только о творчестве художни­ка, которое выражает единство стиля. Воссоздается акустика времени. Рельефной, исторически конкрет­ной оказывается общественная обстановка.

И все-таки как с точки зрения общей культуроло­гии расценить, скажем, предлагаемые лекции И.Тэна? Одно дело, когда он рассказывает о гимнастике во времена Гомера или о малых фламандцах. Другое, когда он рассуждает о типологии искусств. Третье, когда заявляет, что буквальное подражание не являет­ся целью искусства. Фактограф, аналитик, эксперт. Чему же довериться? Ведь, кроме регистрации фактов, в лекциях немало теоретических рассуждений, обоб­щающих соображений. Неужели нет иной путеводной нити, кроме позитивистской? .

Время расставляет собственные акценты. Наивно сегодня кроить философию по меркам точной науки Не вполне разумно отождествлять философию со своеобразной ботаникой: у нее совсем иное предназначение. Однако идеал строгой рациональности сохраняет свое значение и в наши дни, в том числе и в культурфилософии. Если говорить об общей направ­ленности тэновских экспертиз, то они ближе всего по своему духу к современным попыткам раскрыть коллективную ментальность, то есть передать исходные типы мышления, господствующие в конкретном обще­стве, особенности душевного склада людей, психоло­гические черты эпохи.

Раскрывая собственный вариант философии истории и искусства, Тэн выдвинул понятие «основной ха­рактер» (предвестие последующих формул в философии - «национальный характер», «социальный харак­тер»). Имелся в виду главенствующий тип человека,: который появляется в конкретном обществе и затем воспроизводится в искусстве. Стало быть, исследова­теля интересовал не общий план истории, не анонимные социальные структуры, а именно всечеловеческое, как оно проявляется в разное историческое время.

На содержание антропологически трактованного характера, по Тэну, оказывают воздействие три фактора - раса, то есть наследственные свойства, среда момент, проще говоря, историческая эпоха. Если этом перечислении недостает классового подхода, т напомним, что плоского социологизма в искусствоведения и культурологии более чем достаточно. Ведь только мнилось, что обостренный интерес к живому телу или смену стилей можно легко объяснить неожиданно рожденными общественными интересами.

Мысль Тэна глубже, поскольку многие процессы в культуре возникают вообще на уровне коллективного бессознательного. Мы не знаем, например, кто являет­ся автором тех или иных традиций, идущих из глуби­ны веков. Культурные феномены нередко восходят к глубинам психики. Национальные, расовые компонен­ты чрезвычайно важны в той же мере, как и общесо­циологические факторы. Кроме расовой принадлеж­ности и существующих исторических условий, Тэн весьма большое значение придавал понятию среды, то есть психического, духовного, культурного, социаль­ного окружения. Весьма значимыми оказывались «мо­ральная температура» или «состояние умов и нравов»; мы, возможно, сказали бы сегодня - ценностные предпочтения людей.

Разумеется, психологические процессы не следует сводить к физиологическим реакциям. Однако целесо­образно ли естественную органику изгонять из «наук о духе»? Создавая типологию искусств, Тэн опирался на теорию аналогий, усматривая определенные прототи­пы собственных классификаций в тех условиях, с по­мощью которых Жофруа Сент Илер объяснил стро­ение животных, а Гете - морфологию растений. Озна­чает ли это, что французский исследователь не видит различия между биологическим и социальным? Такой вывод был бы поспешным и тенденциозным. Изучая социум, важно, конечно, видеть его специфику. Но разве неразумно прослеживать в обществе те же зако­номерности, которые обнаруживаются в природе?

После неокантианцев «науки о природе» традиционно противопоставляют «наукам о духе». Величие естествен­ных наук, как подчеркивал Э.Гуссерль, состоит в том, что они не довольствуются эмпиризмом. Что касается челове­ческой духовности, то она опирается на человеческую природу. Духовная жизнь человека укоренена в его телес­ности, а каждая человеческая общность - в телесности конкретных людей, которые являются членами этой об­щности. Феноменолог прав: историк не может рассматри­вать историю Древней Греции, не принимая во внима­ние физической географии Древней Греции, не может изучить ее архитектуру без учета строительных матери­алов. Тэну это было бы предельно ясно.

Культуроведение (культурология) - интегральное выражение гуманитарного знания. Но как его рас­шифровать? Можно представить себе эту дисциплину как воспроизведение, описание и анализ фактов худо­жественной культуры. В этом смысле новую науку отождествляют с историей человеческого творчества, летописью мировой культуры. Вот, скажем, Освальд, Шпенглер описывает феномены египетской культуры. «Египтяне же, - пишет он, - прочно сохранявшие свое прошлое в памяти, в камне и иероглифах, так что мы сегодня, по прошествии четырех тысячелетий, можем d точностью определить годы правления их царей, увеко­вечивали также их тела; благодаря этому великие фараоны - символ потрясающего величия - и теперь лежат в наших музеях с прекрасно сохранившимися чертами лица, тогда как от царей дорийского времени t . сохранилось даже имен. Мы точно знаем день рожден» и смерти почти всех великих людей со времени Да Это кажется нам само собой разумеющимся».

Расизм - это серьезная проблема, нависшая над Россией. Только за первые три месяца 2015 года было зафиксировано 22 случая возникновения конфликтов на почве национальной неприязни. Впоследствии в больнице оказалось более десятка людей, двое из которых, к сожалению, погибли. Поэтому проблема расизма в России является актуальной и требует урегулирования со стороны властей.

Но что такое расизм? Ведь, несмотря на то что многие знакомы с этим понятием, все же остается место для некоторых вопросов. Например, что лежит в его основе? Кто является разжигателем ненависти между народами? И, естественно, как с ним бороться?

«… и брат, возненавидел брата»

Расизм - это особый взгляд на положение вещей в мире. В некотором роде это мировоззрение со своими канонами и особенностями. Основная идея расизма заключается в том, что одни нации стоят на ступень выше, нежели другие. В качестве инструментов деления на высшие и низшие классы выступают этнические признаки: цвет кожи, форма глаз, черты лица и даже язык, на котором говорит человек.

Еще одной важной чертой расизма является то, что доминантная нация имеет больше прав на существование, нежели все остальные. Более того, она может унижать и даже уничтожать другие расы. Расизм не видит в низших сословиях людей, а значит и жалости к ним быть не может.

Подобное отношение приводит к тому, что даже братские народы начинают враждовать. И причиной тому - различие в цвете кожи или традициях.

Зарождение расизма в России

Так почему же проблема расового неравноправия так остро стоит в России? Вся соль в том, что эта великая страна является многонациональной, следовательно существует хорошая почва для возникновения расизма. Если взять среднестатистический мегаполис, то в нем можно найти людей любой национальности, будь то казахи или молдаване.

Многим «истинным» россиянам не нравится такой порядок вещей, ведь по их мнению, чужакам здесь не место. И если одни ограничиваются словесным недовольством, то иные могут прибегнуть к силе.

Но следует заметить, что подобное отношение к приезжим не является повсеместным. Более того, большинство людей спокойно воспринимает многонациональность России, проявляя толерантность и гуманность к своим соседям.

Причины возникновения расизма в РФ

Какие же основные причины того, что расизм в России процветает? Что же, оснований для этого много, поэтому разберем их по очередности.

Во-первых, растущая численность «гастарбайтеров» из других стран. Может показаться, что в подобном явлении нет ничего плохого. Но проблема в том, что многие приезжие работники берут за свои услуги намного меньше, нежели русские. Подобный демпинг на цены приводит к тому, что коренным жителям приходится сильно изощряться, дабы составить конкуренцию.

Во-вторых, некоторые гости совершенно не умеют себя вести. Подтверждением тому могут стать выпуски новостей, где рассказывают о том, что группа кавказцев или дагестанцев избила подростков.

В-третьих, не все приезжие из-за рубежа зарабатывают на хлеб честным путем. Ведь согласно статистическим данным, многие наркотические притоны и точки контролируются гостями из других стран.

Все это вызывает агрессию со стороны русского населения и со временем перерастает в националистическое движение.

В чем разница между национализмом и расизмом?

Нельзя говорить о том, что такое расизм в России, не упомянув о национализме. Ведь несмотря на все их схожие черты, это совершенно разные понятия.

Так, если расизм - это ярая ненависть к другим расам, то национализм - это, скорее, мировоззрение, направленное на защиту собственного народа. Националист любит свою страну и свой народ, поэтому стоит на его страже. Если другие расы не угрожают его ценностям, ведут себя прилежно и по-братски, то и агрессии в их сторону не будет.

Расисту все равно, что сделали или чего не сделали низшие народы - он их будет ненавидеть. Ведь они не такие, как он, а значит, неровня ему.

Проявления расизма в России

Расизм - это чума, и стоит заболеть одному, как вскоре целая толпа зараженных этой идеей будет бродить по городу. Словно дикие волки в ночном лесу, они будут ловить одиноких жертв, притесняя и запугивая их.

Теперь касательно того, как проявляется расизм в России. Изначально агрессивно настроенная часть населения выражает свои претензии в устной или письменной форме. Заметить это можно как в частных разговорах обычных людей, так и в выступлениях некоторых звезд, политиков и шоуменов. Также существует огромное количество интернет-сообществ, блогов и сайтов, пропагандирующих расизм. На их страницах можно найти агитационный материал, настроенный против людей других национальностей.

Но расизм не ограничивается угрозами и дискуссиями. Драки и потасовки часто возникают на почве ненависти к другим расам. При этом их инициаторами могут быть как русские, так и приезжие. В целом оно и не странно, ведь одно насилие порождает второе, тем самым создавая неразрывный круг из ненависти и страдания.

Самое страшное то, что расизм может стать причиной формирования экстремистских групп. И тогда небольшие драки перерастают в масштабные рейды, направленные на зачистку районов, рынков и метро. При этом жертвами становятся не только «нерусские», но и случайные свидетели или прохожие.

Социальный расизм

Говоря о расизме, нельзя не упомянуть об одной из его разновидностей. Социальный расизм - это проявление ненависти одного класса по отношению к другому. При том что это может происходить даже в пределах одной нации. Например, богатые люди считают «отсталыми» обычных рабочих, или интеллигенция смотрит с презрением на простолюдинов.

Печально то, что в современной России подобное явление встречается довольно часто. Причиной тому является большая разница в уровне жизни обычного рабочего и зажиточного предпринимателя. Это приводит к тому, что и первые начинают ненавидеть богатых за их высокомерие. А вторые презрительно относятся к работягам, ведь те не смогли достичь успеха в этой жизни.

Как можно бороться с расизмом?

В последние годы парламент все чаще рассматривает вопросы касательно того, как урегулировать национальные конфликты. В частности, был принят ряд законопроектов, способных помочь в этом деле. Например, существует предусматривающая лишение воли сроком до 5 лет за возбуждение вражды между народами.

Помимо этого в школьной программе есть мероприятия, во время которых детей обучают тому, что все люди равны между собой. Также им доносят мысль, что всякая жизнь священна, и никто не имеет права забирать ее. Подобная методика считается наиболее эффективной, ведь расистские наклонности приобретаются как раз в этом возрасте. Помимо этого существуют и общественные организации, работающие над тем, чтобы сделать мир добрее и гуманней.

И все же полностью избавится от расизма невозможно, ведь такова суть человечества. Покуда в стране будут жить люди с различными этническими признаками - избежать конфликтов и ненависти, к сожалению, не получится.

Комплекс целого ряда учений, главным зерном которых является положение о психической, физиологической и культурной неполноценности некоторых рас. Учения эти основываются на различном антропологическом строении людей, их генотипе и биометрических показателях.

Расизм - это убеждение в том, что людей можно разделять на высшие и низшие расы. Во многих странах все проявления расизма уголовно наказуемы, но это не помогает полностью решить проблему, связанную с угнетением одних рас и народностей другими. Проблема расизма многогранна. Ее можно рассматривать с нескольких ракурсов.

• Расизм - это проявление политической заинтересованности отдельных лиц или целых государств.
• Расизм - оправдание для вооруженных вторжений на территории других государств.

Расизм может быть:

• социальным, проявляющимся в попытке установить господство одной группы людей над другими, не схожими по цвету кожи, месту рождения, и т.п.
• психологическим, когда на основе некоторых психоаналитических теорий реализуются попытки обосновать причины превосходства над индивидом. В любом случае расизм - это стремление умалить или уничтожить достоинство человека или группы людей, лишить их многих прав и свобод.

История расизма

В Средние века, в эпоху рабства, во время накопления первоначального капитала и расцвета капитализма, когда захватывались все новые и новые колонии, учения расистов служили оправданием сословного неравенства (богатые-бедные, знать-чернь). Они оправдывали подчинение и истребление народов в странах, подвергшихся колонизации. Под флагом расизма уничтожались аборигены Америки, Австралии, Океании, Африки, других стран.

Расизм - это стремление не только завоевать и покорить народы, но стремление внушить им презрение к собственной истории, культуре, тем самым лишив их воли к сопротивлению. Моральное уничтожение этноса или нации - одна из сторон расистских теорий.

Проблема расизма свойственна многим государствам и проявлялась она в разные исторические эпохи. Самые яркие примеры: уничтожение индейцев, теория превосходства японцев над остальными народами земли, идеология шляхетской Польши, стремление финских реакционеров создать «Великую Финляндию» на территории от Урала до Скандинавии и т.п.

Расизм сегодня

Опасность расизма заключается в том, что он создает реальную угрозу миру, ущемляет и нарушает права человека. К сожалению, сегодня расизм в тех или иных появлениях процветает во многих странах, несмотря на противодействие государственных структур. В России это неонацисты, в США - «Арийские нации», «Белые американские рыцари», Национал-социалистическое движение, в Японии - националисты, считающие «подлыми воришками» всех неяпонцев.

Причины возникновения расизма

• Биологические. Некоторые ученые, приверженцы считают, что расизм - нормальное биологическое явление, возникшее на фоне стремления биологических видов сохранить свою уникальность.
• Социальные: приток и обнищание слоев общества являются питательной средой для ксенофобов и расистов.

Как необычно все в нашем обществе. Мы создаем законы запрещающие нецензурные выражения и пропаганду гомосексуализма, но почему то не считаем нужным запретить пропаганду межнациональной розни. К примеру, на всеми нами любимом первом канале, уж точно нельзя произносить слово "жопа", но всегда можно с выражением сказать "лицо кавказской национальности". Наблюдая за эфиром все того же канала, невольно обращаешь внимание что выражение "лицо кавказской национальности" произносится как миниму 3 раза в день в различных программах. При этом везде эта фраза подкрашивается каким-либо негативом. А то выражение, с которым произносят эту фразу ведущие - просто поражает своей эмоциональной насыщенностью.

Возникает ощущение что у общества есть в этом какая-то потребность.

Что психологи думают по этому поводу?

Основа любого расизма - это низкая самооценка и стремление на ком-то самоутверждаться. Откуда берется низкая самооценка? Откуда взрастает рабское самосознание? С родительской семьи . С образовательной среды. В семье, где господствует авторитаризм и нетерпимость. В школе, где господствует подавление и обесценивание ученика. У человека с низкой самооценки основные движущие жизненные силы - это зависть и агрессия.

Почему он лучше меня?
Почему богаче меня?
Почему успешней меня?
Почему талантливей, чем я?

Вопросы, которые питают чувства зависти и стремление с ней справиться, как правило, деструктивным способом. Если взрослые подогревают этот огонь внутри - то борец с "иными" - готов к действию.

Вырастут дети расистами, если в семье ненавидят евреев, гомосексуалов и соседа богатого со 2 этажа?

Вырастут дети расистами, если учительница в Минской школе, во втором гимназическом - презрительно относится к единственной армянской ученице класса?

Стоит задуматься каждой отдельно взятой семье- кто мы и что даем своим детям и в какие руки отдаем их в школе.

РАВЕНСТВО ЛЮДЕЙ В МОЕМ СОЗНАНИИ - означает, что все люди равны между собой и это равенство не зависит от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии , убеждений, принадлежности к общественным объединениям. Не приемлю: фашизм, убийц, лидеров деструктивных сект.

Выходя за рамки морально-нравственных оценок и оставаясь в формате психологического анализа, можно сказать следующее. Помимо враждебности, ограниченности и страха, здесь имеет место и глубинно- психологические аспекты. Речь идет об архаических реакциях страха и отвержения людей, внешне отличающихся от нас по любым признакам. Биологически такие реакции оправданы и понятны для всего животного мира. Человек, соответственно, не является исключением. Угроза захвата ореола, страх уничтожения или захвата на подсознательном уровне присутствуют у человека с самых ранних этапах его появления как вида. Поэтому минимальные реакции отчуждения и настороженности в первые встречи с людьми с другим хабитусом - с иным цветом кожи, формой черепа, телосложением, речью - почти неизбежны. Однако только в первые секунды. Что же касается отношения - сознательных установок, суждений, особенностей восприятия - то здесь срабатывают совсем другие механизмы, т.к. речь идет о сознании современного, обременного культурой человека. Это проблема менталитета, уровня социализации, особенностей воспитания и таких факторов как общественное мнение и пр. Не нужно забывать и о том, что и поведение людей также является фактором, формирующим к ним соответствующее отношение. Так, например, поведение некоторых приезжих из южных регионов, нарочито демонстрирующее агрессию, неуважение к другим людям, не своей нации или вероисповедания, может формировать негативное отношение не только к ним лично, но и ко всей нации. Особенно, если это не единичные случаи. Поэтому проблема толерантности оказывается многофакторной задачей, решать которую должен не только каждый из нас, но и все общество, включая и тех людей, которые оказываются жертвами расизма, национализма и других совершенно отвратительных форм человеконенавистничества.

Первым расистским теориям мы обязаны европейской культуре 16 века. Уже тогда стали формироваться теории о величие нордической расы над другими, достигшие наивысшей степени развития во времена Третьего Рейха. С эпохой Великих Географических Открытей и потребностью в огромном ресурсе бесплатной рабочей силе - Расизм стал востребованной и полезной теорией. Как еще мог религиозный средневековый человек объяснить, возможность рабского труда.

Помимо различий внешних, есть различия и религиозные. Ненависть к другим религиям, неспособность терпимо принять ИНЫХ привело к антисемитизму, гонениям староверов в России, а сейчас и к ксенофобии по отношению к мусульманству.

Можно долго копаться в истории вопроса, пытаться там найти корни, такого сложного и разрушающего Человечество явления, как Расизм. Навряд ли мы сможем прийти к единому мнению. На мой взгляд, Расизм, как и другие ксенофобские теории зиждется на человеческой потребности в самоопределении. Кто я? Каковы мои корни? Откуда я пришел? Человек желает максимально определить вокруг себя пространство, создать свои системы координат, помогающие в принятие тех или иных решений.

Но иногда созданная система координат, например, я мужчина христианин консерватор, сталкивается с другой системой координат, например, я гомосексуалист либерал атеист. Это столкновение приводит к конфликту на уровне государства, появляются законы, ограничивающие одну из сторон, разделение общества на различные лагеря (зеркальная ситуация в России и Франции). А по сути является инструментом естественного отбора, кто оказался сильнее, то и победил.

Не всегда компромисс между культурами возможен. Не всегда различные культуры, готовы к уступкам. Зачастую представители той или иной национальной группы, культуры сами пестую отгороженность от внешнего мира, в попытках законсервировать сложившийся уклад. Соединение с Иными чревато частичной потерей своей идентичности (национальной, культурной), а возможно и полным слияниям с другими, не такими как я.

Страх потерять себя, свариться в международном котле дружбы народов, во многом и приводит к столь, к сожалению, кровавым событиям последнего времени. Как внутри стран, так и между государствами.

Возможно ли сохранить свою национальную идентичность в мире прогрессирующей глобализации. Поможет ли Расизм в сохранение собственной культуры, языка, системе ценностей, религии ? Как война с Иными может защитить мою историю, обезопасить мои традиции от исчезновения или, того хуже, завоевания и уничтожения?

Ответить на эти вопросы должен не только каждый лично. Но группа в целом. Это и называется национальная политика. И в зависимости от ответов она может быть: фашисткой. либерально-демократической, националистической и т.п..

И в конце хотелось бы рассказать немного о стране, где я живу. Израиль - это еврейское демократическое государство. Из названия понятно, что большинство - это евреи (75%). И если вы думаете, что евреи - это представители одной культуры, языка, цвета кожи, традиций - вы ошибаетесь. Среди евреев Израиля существует огромная группа выходцев из СССР, Эфиопии (чернокожие евреи), Ирана, Латинской Америки, Франции, Марокко, Туниса, Турции, Йемена, Индии и проч. И все эти люди являются представителями стран своего выхода, кто-то говорит по арабски, кто-то есть свинину, у кого-то татуировки креста на лбу. Поэтому у нас нет евреев, а есть: русские, украинцы, эфиопы, марокканцы, американцы и т.д. Не обходиться без конфликтов на национальной почве и оскорблений по национальному признаку, хотя такое поведение и порицается обществом, а к говорящему такие слова, больше относятся как к "дурачку".

Помимо евреев, с нами бок о бок живут друзы, бедуины (все это арабы различных религий), арабы-христиане, армяне, черкесы. И конечно, палестинские арабы. Не сказать, что мы хорошо справляемся. Весь мир знает о наших проблемах. Но мы стараемся. Израиль годами ведет переговоры с Палестинской автономией, и даже во время вооруженных конфликтов, Израиль не перестает поставлять электроэнергию и воду в те места, откуда по нам летят бомбы, а палестинских студентов не отчисляют из университетов (они кстати учатся бесплатно за счет Израиля, в отличие от самих израилитян) во время воин. Любые акты вандализма (например, расистские надписи на стенах) будь-то по отношению к еврейским или арабским зданиям становятся новость и расследуется полицией.

Что же таких нас разных, чужих друг другу, объединяет в этой стране и не дает упасть в националистские кровавые разборки между собой. Как ни банально - любовь к нашему общему дому. Мы любим нашу страну и мы гордимся нашей страной. Вроде просто. Только одно маленькое дополнение. Здесь в Израиле мы не хотим войны. Мы слишком хорошо знаем, что такое бомбежки, как калечат взорвавшиеся мины, что такое быть на похоронах, когда родители хоронят детей. Как сказала одна моя знакома, ее 15-летняя дочь погибла при взрыве террористами ХАМАС дискотеки в 2001: "Мы отсюда больше никогда не уедет, ведь здесь наши дети остались навсегда!"

Так люди становятся израилитянами, пережив войну бок о бок с эфиопами, марокканцами, друзами, русскими. И различия в культуре уже не кажутся столь пугающими и невозможными к ним привыкнуть. Так оставаясь, русскими, эфиопами или друзами, люди становятся гражданами своей страны, так плетется восточный яркий многонациональный ковер Израиль.

Очень желаю Вам всем никогда не видеть войну.

Расизм - это идеологическая установка, основанная на идее о физической и умственной неравноценности человеческих рас. В минувшие века имели место прецеденты, когда, будучи возведенной в ранг государственной политики, она служила основанием для порабощения или даже уничтожениями одними народами других народов. В современном мире, расизм в явном виде не провозглашается, насколько мне известно, ни одной из стран, но продолжает существовать на уровне индивидуальных мировоззрений, и на этом уровне расизм в современном мире еще далеко не изжит. Причем здесь он существует скорее в виде национализма, то есть в виде конкуренции или вражды в отношениях между некоторыми отдельно взятыми этническими (национальными) группами, нередко в пределах одной и той же расы. Раса - это понятие сугубо биологическое, тогда как этнос, нация, народ - это чрезвычайно близкие понятия, включающие кроме биологических, также культурные, экономические и территориальные критерии общности.

Отношения между народами - область непростая и все еще недостаточно изученная. И среди множества существующих на эту тему теорий и философских концепций каждый также выбирает ту, которая ему ближе по духу. В этой ситуации, я полагаю возможным только в самом общем виде обозначить свою личную профессиональную позицию. Она заключается в признании общечеловеческого единства первостепенной основой в построении отношений между индивидами и социальными группами, в том числе между большими социальными группами, каковыми являются народы. С моей точки зрения профессионального психолога - психотерапевта, личности всех людей, независимо от их национальной принадлежности, эквивалентны. И психологические проблемы, соответственно, тоже. Я вижу свою задачу, в том, чтобы в меру своих сил и возможностей помогать в разрешении внутренних личностных конфликтов и конфликтов с другими людьми любому обратившемуся ко мне человеку, независимо от его национальности.

Через расизм интерпретируют спорные исторические теории, стереотипы в отношении других наций. Сейчас в современном обществе существуют биологические, социальные и психологические причины проявления расизма. Обычно расизм понимается в психологии, как социальная аномалия. Распространение и сохранение понятия «чужие», приходит от, недостаточного запаса знаний. Расистские темы продолжают использоваться в сочетании с социальными: в трудовой деятельности, гражданстве, национальной культуре, между местными жителями и мигрантами.

В настоящее время наблюдается актуальность расистских позиций в публичном пространстве. Неблагоприятное положение используется для силовых, конфликтных отношений между странами и людьми.

В этом направлении, развития общества, необходимо быть мягче. Качественные изменения в мышлении, явятся началом конца расизма.

Мне приходилось, консультировать людей разных культур, проживающих в странах с различным социальными проблемами, уровнем развития. Все хотят чтобы их выслушали, хотят понимания, хотят здоровья , хотят найти свой путь, хотят радости в жизни.

Любая ненависть (к другой расе, религии , политическим, спортивным пристрастиям) имеет свои корни в комплексах, страхах ненавидящего человека. Если человек ненавидит кого-то или что-то, пусть просто подумает, в чём его личная проблема.

Расизм - это ненависть к другому народу. Откуда она возникла? На уровне простых людей это бы выглядело, как конфликт, спор, которые всегда можно разрешить. Расизм это результат деятельности высшей государственной власти, а люди склонны видеть действительно плохое, если так сказал вожак. Расизм был и во времена ВОВ, когда истребляли евреев. Расизм - это форма насилия над группой людей.

Получается порочный круг, когда говорят, что "лица кавказской национальности" агрессоры, насильники, злодеи, они потом людям такими и видятся, люди наделяют их такими чертами, а если ещё произошёл неприятный случай где "лица кавказской национальности" или обманули, или изнасиловали, то стереотип укрепляется ещё больше, а уж когда с обманом от "лиц кавказской национальности" столкнулся кто то лично, и уже теперь они действительно "лица кавказской национальности". Хотя русские тоже могут быть агрессорами, но они так не воспринимаются. Расизм идёт от власти. И если люди, у которых есть зрелость, точная символизация опыта, индивидуальность могут понять, что название "лица кавказской национальности" это пропаганда, расизм, то люди с инфантильными чертами личности, как скажут по телевизору, так они и начинают относиться. Могут быть и "лица кавказской национальности" прекрасные врачи и учёные. Только почему то редко об этом говорят.

ИМХО, расизм - это результат действия власти с целью истребления людей.

Астраханский Государственный Технический Университет

Кафедра социологии и психологии

Материалы 53-ей студенческой научно-технической конференции

Современный расизм как глобальная проблема

Выполнили: ст.-ки гр. ИП-11

Шкадина Алиса и Михина Елена

Научный руководитель: доцент Шишкина Е.А.

Астрахань 2003г.

Введение

Расизм не нуждается ни в объяснении, ни в анализе. Его неискоренимые лозунги распространяются, как прилив, который в любой момент может затопить общество. Существование расизма не требует обоснования. Это категорическое утверждение, столь же абсолютное, как и недоказуемое, означает, что расизм имеет все признаки аксиомы. Доступный всем, пусть и не всеми принимаемый, расизм является понятием тем более эффективным, чем более оно смутно, тем более динамичным, чем более оно кажется очевидным. Как навязчивая идея, которая распространяется со скоростью слухов, расизм охватывает человека или группу людей тем быстрее, чем сильнее чувство уязвимости каждого индивида, потерявшего ощущение своего политического, социального, религиозного, экономического «я». Так начинаются неистовые поиски признаков постоянства, гарантий передачи ценностей, которые могут обеспечить устойчивость, отождествляя прошлое с настоящим и обещая наследникам будущее и законность их положения. Но что может лучше защитить доктрину, чем нерушимая вера, возвышающаяся над человеческим разумом? Можно ли мечтать о лучшем хранителе такой убежденности, чем сама природа? «В биологических концепциях живут последние остатки трансцендентности современной мысли», - писал в 1947 году Клод Леви-Строс.

Именно поэтому, наверное, в середине XX века фашистская индустрия расизма стремилась узаконить свою политику геноцида, обращаясь к естественной истории человечества.

Тем не менее, расизм – это глобальная проблема современности. Любая проблема требует определенного решения. Целью нашего исследования являлось изучение возникновения расизма и всех форм его проявления на современном этапе, а так же в более ранние периоды времени.

Исторические сведения о расизме

Слово «расизм» - производное от существительного «раса», которое уже довольно давно перестало обозначать во французском языке понятие «род» или «семья». В XVI веке принято было ссылаться на принадлежность к «доброй расе», а также объявлять себя человеком хорошей «породы», «дворянином». Подчеркивание своего происхождения было способом выделиться, показать свою значительность, что было также своеобразной формой социальной дискриминации. Простолюдин, мечтавший о «благородной крови», старался не упоминать имя своих предков. Постепенно «заслуга происхождения» меняет содержание, и в конце XVII века слово «раса» употребляется уже для разделения человечества на несколько крупных родов. Новая трактовка географии представила Землю не только разделенной на страны и регионы, но и населенной «четырьмя или пятью родами или расами, различие между которыми настолько велико, что может служить основанием для нового разделения Земли». В XVIII веке наряду с другими значениями термина, при которых он может иногда означать (например, у аббата Сьейеса) социальный класс, Бюффон в своей «Естественной истории» проводит идею, что расы - это разновидности человеческого рода, в принципе единого. Эти разновидности «являются результатом мутаций, своеобразных искажений, которые передаются от поколения к поколению». Не являются ли, таким образом, лопари «выродившейся из человеческого рода расой»?

С тех пор это слово стало ловушкой для многих поколений исследователей. Не жалея сил, одни старались найти наследственные черты, разделяющие человечество на однородные группы, другие настаивали на том, что понятие «раса» всегда было и остается беспочвенной гипотезой. Так, математик-философ А. О. Курно, который, как и многие другие авторы своего времени, участвовал в исследовании расовой проблемы, утверждал в 1861 году, что «множество трудов, предпринятых в течение века, не завершились даже определением расы». Он добавил также, что не существует «точной характеристики понятия расы, которое служило бы подлинной меркой для натуралиста». Тот факт, что биолог, лауреат Нобелевской премии по медицине Франсуа Жакоб ощутил более века спустя, в 1979 году, необходимость уточнить данные биологии по этому вопросу, объясняется гибельными последствиями расизма, проявившимися в новейшей истории. В конечном итоге, пишет он, биология может утверждать, что понятие расы потеряло всякую практическую ценность и способно лишь на то, чтобы фиксировать наше видение все время меняющейся действительности: механизм передачи жизни таков, что каждый индивидуум неповторим, что людей нельзя иерархизировать, что единственное наше богатство коллективно, и состоит оно в разнообразии. Все остальное от идеологии. Отметим, что расизм не только мнение или предрассудок. И если суффикс «изм» предупреждает, что речь идет о доктрине, расизм в повседневной жизни может проявляться в актах насилия. Отталкивание, унижения, оскорбления, избиения, убийства являются в данном случае и формой социального господства. И тот факт, что биологическая наука приходит к выводу о несостоятельности понятия расы, ровным счетом ничего не меняет. Впрочем, если в один прекрасный день будет объявлено о новом биологическом открытии - существовании гена, управляющего свойством, которое определяет форму таланта или особого недостатка человека, - это ничего не изменит в его праве на признание полноправной личностью в условиях демократии. В Южной Африке демократия подразумевала бы правовое государство, а не общество генетиков, управляющее апартеидом.

Появление терминов «расизм» и «расист» зафиксировано во Франции в «Ларуссе XX века», вышедшем в 1932 году, и обозначают «учение расистов» и национал-социалистской партии Германии, объявляющими себя носителями чистой немецкой расы и исключают из нее евреев и прочие национальности.

Однако не следует забывать, что до своего превращения в политический лозунг расовые теории в середине XIX века были не только составной частью мировоззрения, но и входили зачастую из чистых побуждений в научные труды, где учения о человеке и о природе интенсивно объединялись. Ренан и Ф. М. Мюллер и многие другие европейские ученые пытались понять физическое и метафизическое происхождение человечества. Различные расовые теории - многочисленные и часто противоречащие друг другу - были движимы общим стремлением создать систему объяснений, способную охватить развитие и эволюцию цивилизаций. Пытались, таким образом, изучить и классифицировать языки общества, религии, все культурные и политические, а также военные и юридические учреждения как геологические отложения, зоологические и ботанические виды. «Лингвистическая палеонтология» А. Пикте (1859) хорошо иллюстрирует одно из таких построений, в котором ариец и семит, становясь двумя рабочими понятиями, способствуют основанию новой естественной науки - сравнительной филологии, которая должна показать прошлое, объяснить настоящее, предсказать будущее цивилизаций. В музее понятий колониального Запада, на который провидение возложило двойную - христианскую и технологическую - миссию, идет поиск новых знаний, позволяющих изучать естественный мир, видимый и невидимый, рассказывая историю прогрессирующего человечества.

Те, кто спешит возглавить, таким образом, мыслящее человечество, мечтают стать новыми избранниками изменчивого мира. Идея прогресса выступает необходимым признаком развития теории эволюции. Дарвин и Ф. М. Мюллер воскресили старый спор о том, есть ли у птиц язык, родилось ли человечество с первым криком или благодаря слову. Волнуются теологи, превратившиеся тем временем в деятелей академий и университетов. Они хотят знать возраст человечества, выяснить, на иврите или санскрите говорили Адам и Ева в райском саду, были ли их едва лопочущие предки арийцами или семитами, исповедовали ли они политеизм или верили в единого Бога? Берясь за работу и чувствуя себя вождями человеческого рода, они решаются расслоить его, разделить между тщательно иерархизированными расами.

Но чтобы провести такую расовую классификацию, необходимо было найти критерии, которые очертили бы границы между различными обособленными видами. Чему надо отдать предпочтение: цвету кожи, форме черепа, типу волос, крови или системе языка? Ренан, например, выступая против физической антропологии своего времени, отдает предпочтение «лингвистической расе». Изменить язык, то есть характер и темперамент, человека ничуть не легче, чем позаимствовать у соседа форму черепа. Язык является для Ренана «формой», в которой «отливаются» все черты расы. Недостаточно, таким образом, отказаться от генетического или биологического определения моральных черт, чтобы отгородиться от расового видения истории человечества. Ренан устанавливает систему истории культуры, которая ставит вне цивилизованного человечества Китай, Африку, Океанию и отодвигает семитов в самый низ на шкале западных цивилизаций.

Именно этим характерны расистские теории. Какой бы ни был избран критерий, физический или культурный, опасную эффективность обеспечивает расизму (ведь доктрина - это «совокупность понятий, которые считаются истинными и посредством которых можно якобы истолковывать факты, направлять и руководить действиями») непосредственная связь, которую он якобы устанавливает между видимым и невидимым. Такова, например, связь между анатомическим строением (или языковой артикуляцией) и творческими способностями, которые признаются за определенным сообществом, неизбежно фиксируемым, таким образом, в неизменной форме. Таланты и дефекты такой группы рассматриваются в данном случае как проявление общей, сущностной природы. И действительно, для расистских предрассудков характерно замыкание в один круг всех «других», окружение их магической, непереступаемой чертой. Нельзя избавиться от «расы», если ты к ней причислен. Тогда как в прошлых иерархических классификациях можно было в некоторых случаях наблюдать переход из одной религии в другую или превращение в раба свободного человека, расовое различие рассматривается как свойственное самой природе. Человека иной расы можно даже исключить из числа людей. Мужчина, женщина, старик, ребенок относятся, таким образом, к абсолютно «другому», к чему-то отличному от человека, к чудовищу, которого надо убрать. В такой ситуации, когда расизм становится принципом, объясняющим поведение индивида, утверждается также, что любое из его действий - это проявление «природы», «души», приписываемых сообществу, которому он принадлежит. Двойственность чувств по отношению к «другим» может также вести к расизму, открытые выступления которого преследуют цель своего укрепления, исходя из нормы доминирующей группы. Так, спортивные таланты приписываются одним, экономическое чутье - другим, за третьими признают интеллектуальные или артистические способности, якобы унаследованные от предков, которыми по этому случаю их наделяют.