Военные трофеи 1945. Военные трофеи: как советские солдаты «обирали» население Германии
Советскими солдатами из оккупированной Германии было вывезено огромное количество трофеев: от гобеленов и сервизов до автомобилей и бронетехники. Среди них были и такие, которые надолго запечатлелись в истории…
Мерседес для маршала
Маршал Жуков в трофеях знал толк. Когда в 1948 году он впал в немилость вождю следователи приступили к его «раскулачиванию». Итогом конфискации стали 194 предмета мебели, 44 ковра и гобелена, 7 ящиков с хрусталем, 55 музейных картин и многое другое.
Но в период войны маршал обзавелся куда более ценным «подарком» – бронированным «Мерседесом», сконструированным по заказу Гитлера «для необходимых рейху людей».
«Виллисы» Жуков не любил, и укороченный седан «Мерседес-Бенц-770к» оказался как нельзя кстати. Этот скоростной и безопасный автомобиль с 400-сильным мотором маршал использовал практически везде – только на принятие капитуляции отказался в нем ехать.
Автомобиль попал к маршалу в середине 1944 года, но никто не знает как. Возможно, по одной из отработанных схем. Известно что наши командиры любили щеголять друг перед другом, подъезжая на совещания на самых изысканных трофейных машинах.
Пока автомобили дожидались хозяев, старшие офицеры подсылали своих подчиненных узнать принадлежность машины: если владельцем оказывался младший по званию – следовал приказ пригнать автомобиль в конкретный штаб.
В «немецкой броне»
Известно, что Красная армия воевала на трофейной бронетехнике, но мало кто знает, что делала она это уже в первые дни войны.
Так, в «журнале боевых действий 34-й танковой дивизии» говорится о захвате 28-29 июня 1941 года 12 подбитых немецких танков, которые использовались «для ведения огня с места по артиллерии противника». Во время одного из контрударов Западного фронта 7 июля воентехник Рязанов на своем танке Т-26 прорвался в немецкий тыл и в течение суток вел бой с неприятелем. К своим он вернулся в трофейном «Pz. III».
Наряду с танками, советские военные часто использовали и немецкие самоходные орудия. Например, в августе 1941 года при обороне Киева были захвачены два полностью исправных «StuG III». Очень успешно воевал на самоходках младший лейтенант Климов: в одном из боев, находясь в «StuG III», за один день боя он уничтожил два немецких танка, бронетранспортер и две грузовые машины за что был награжден орденом Красной звезды.
Трофейный танк Pz.Kpfw. IV немецкого производства в составе танковой роты РККА
В целом за годы войны отечественные ремонтные заводы вернули к жизни не менее 800 немецких танков и САУ. Бронетехника вермахта пришлась ко двору и эксплуатировалась даже после войны.
Печальная участь «U-250»
30 июля 1944 года в Финском заливе советскими катерами была потоплена немецкая подводная лодка «U-250». Решение о ее подъеме было принято практически сразу, однако скалистая отмель на глубине 33 метров и немецкие бомбы сильно затягивали процесс. Только 14 сентября подлодка была поднята и отбуксирована в Кронштадт.
В ходе осмотра отсеков были обнаружены ценные документы, шифровальная машинка «Энигма-М», а также самонаводящиеся акустические торпеды «Т-5». Однако советское командование больше интересовала сама лодка – как образец германского кораблестроения. Немецкий опыт собирались перенять в СССР.
20 апреля 1945 года «U-250» пополнила состав ВМФ СССР под наименованием «ТС-14» (трофейная средняя), однако использовать в связи с отсутствием нужных запчастей ее не получилось. Через 4 месяца субмарину исключили из списков и отправили на металлолом.
Судьба «Доры»
Когда советские войска добрались до немецкого полигона в Хильберслебене их ожидало множество ценных находок, но особенно военных и лично Сталина внимание привлекло сверхтяжелое 800-мм артиллерийское орудие «Дора», разработанное фирмой «Крупп».
Эта пушка – плод многолетних исканий – обошлась немецкой казне в 10 миллионов рейхсмарок. Своим названием орудие обязано жене главного конструктора Эриха Мюллера. Проект был подготовлен в 1937 году, но только в 1941 вышел первый опытный образец.
Характеристики гиганта поражают и сейчас: «Дора» стреляла 7,1-тонными бетонобойными и 4,8-тонными фугасными снарядами, длина ее ствола – 32.5 м, вес – 400 т, угол вертикального наведения – 65°, дальнобойность – 45 км. Впечатляла и поражающая способность: броня толщиной 1 м, бетон – 7 м, твердый грунт – 30 м.
Скорость полета снаряда была такова, что сначала слышался взрыв, потом свист летящей боеголовки, и лишь затем доходил звук выстрела.
История «Доры» закончилась в 1960 году: орудие было разрезано на части и переплавлено в мартене завода «Баррикады». Снаряды взорвали на полигоне Прудбоя.
Дрезденская галерея: туда и обратно
Поиски картин Дрезденской галереи были похожи на детективную историю, однако закончились успешно, и в конечном итоге полотна европейских мастеров благополучно добрались в Москву. Берлинская газета «Тагесшпиль» тогда писала: «Эти вещи взяты в порядке возмещения за разрушенные русские музеи Ленинграда, Новгорода и Киева. Разумеется, русские никогда не отдадут своей добычи».
Почти все картины прибыли поврежденными, однако задачу советским реставраторам облегчали прикрепленные к ним записки о поврежденных местах. Самые сложные работы произвел художник Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина Павел Корин. Ему мы обязаны сохранением шедевров Тициана и Рубенса.
Со 2 мая по 20 августа 1955 года в Москве прошла выставка полотен Дрезденской картинной галереи, которую посетили 1 200 000 человек. В день церемонии закрытия выставки был подписан акт о передаче первой картины в ГДР – ею оказался «Портрет молодого человека» Дюрера.
Всего в Восточную Германию было возвращено 1240 полотен. Для перевозки картин и другого имущества понадобились 300 железнодорожных вагонов.
Невозвращенное золото
Большинство исследователей считает, что самым ценным советским трофеем Второй мировой стало «Золото Трои». «Клад Приама» (так первоначально называлось «Золото Трои») найденный Генрихом Шлиманом представлял из себя почти 9 тысяч предметов – золотые диадемы, серебряные застежки, пуговицы, цепи, медные топоры и другие изделия из драгоценных металлов.
Немцы тщательно припрятали «троянские сокровища» в одной из башен системы ПВО на территории Берлинского зоопарка. Непрерывные бомбежки и артобстрелы уничтожили почти весь зоопарк, но башня осталась невредимой. 12 июля 1945 года вся коллекция прибыла в Москву. Часть экспонатов осталась в столице, а другая была передана в Эрмитаж.
Долгое время «троянское золото» было спрятано от посторонних глаз, и лишь в 1996 году Пушкинский музей устроил выставку редких сокровищ. «Золото Трои» Германии не вернули до сих пор. Как это ни странно, но Россия имеет на него не меньшие права, так как Шлиман, женившись на дочери московского купца, стал русским подданным.
Цветное кино
Весьма полезным трофеем оказалась немецкая цветная пленка АГФА, на которую в частности был снят «Парад Победы». А в 1947 году рядовой советский зритель впервые увидел цветное кино. Это были фильмы США, Германии и других стран Европы привезенные из советской зоны оккупации. Большую часть кинокартин смотрел Сталин со специально сделанным под него переводом.
Кадр из цветного документального фильма «Парад Победы». 1945 г.
Конечно же о показе некоторых фильмов, таких как «Триумф воли» Лени Рифеншталь не могло быть и речи, однако развлекательное и познавательное кино крутили с удовольствием. Популярностью пользовались приключенческие ленты «Индийская гробница» и «Охотники за каучуком», биографические – о Рембрандте, Шиллере, Моцарте, а также многочисленные фильмы-оперы.
Культовым в СССР стал фильм Георга Якоби «Девушка моей мечты» (1944). Интересно, что первоначально фильм назывался «Женщина моих грез», однако партийное руководство посчитало что «грезить о женщине неприлично» и переименовало ленту.
Тарас Репин
За что мы ей крайне признательны
__________________________________________________
С тех пор, как в октябре 1944 года в отвоеванной у немцев восточно-прусской деревне Неммерсдорф были найдены убитые женщины и дети, национал-социалистическая пропагандистская машина регулярно распространяла сообщения о совершаемых красноармейцами зверствах, чтобы таким образом настроить немцев на решающий бой. В январе 1945 года на страну обрушилась вся мощь советского наступления, начатого в Восточной Пруссии. Особенно это коснулось большого числа женщин разных возрастов, которые становились жертвами многократных изнасилований, нередко целыми группами красноармейцев. Скоро беженцы с востока подтвердили официально распространенные ужасные сообщения. В Берлине готовились ко всему.
Чувство мести преступников
Главной причиной того, что изнасилования в Восточной Пруссии выходили за рамки "нормальной" при военном вторжении меры сексуального насилия, было чувство мести по отношению к немцам. В Советском Союзе, Вермахт оставил после себя горы трупов, изнасилованных женщин и колоссальное опустошение, хотя немцы, как могли заметить вошедшие на территорию Германии красноармейцы, жили в относительном благосостоянии. Чувства мести к тому же усиливались целой кампанией ненависти, проводимой советской пропагандой. У границ Рейха красноармейцев встречали плакаты с надписью: "Солдат, помни, что ты вступаешь в логово фашистской бестии".
"Праведный гнев" и употребление спиртного
Слабость к восприятию своей неправоты преступниками объясняется также распространенным среди них ощущением исполнения столь почетной миссии по освобождению Европы от национал-социализма, которая и оправдывает их чувство "благородного гнева". Кроме того, было широко распространено употребление спиртных напитков, часто приводившее к тому, что солдаты бросались и на освобожденных из плена женщин других национальностей. Очевидно, что алкоголь затруднял внедрение дисциплины, если офицеры вообще были заинтересованы в этом. При этом распространенная в офицерской среде привилегия брать себе "полевых жен" - или, попросту, наложниц - из числа женщин-военнослужащих подрывала авторитет командиров и становилась для преступников дополнительным стимулом.
Охлаждение пыла перед битвой за Берлин
В середине апреля, незадолго до нападения на Берлин, появился лозунг, что не каждый немец вызывает чувство ненависти, а только нацисты. В Москве думали уже о послевоенном времени, когда вдруг придется рассчитывать на содействие населения. Все же последствия этой смены курса оказались незначительны. Как только Красная Армия занимала один из городских кварталов, солдаты шли на поиски трофеев и женщин. Тем не менее, в Берлине, как правило, не доходило до той жестокости, жертвой которой стали восточно-прусские женщины. Теперь красноармейцы видели в женщинах скорее законные военные трофеи, нежели "фашистских бестий".
Реакция женщин
Предположительно, в Берлине было изнасиловано 100000 женщин, большинство из них неоднократно. Чтобы избежать этой участи, женщины прятались или были спрятаны, причем случалось, что матери выдавали дочерей других женщин, чтобы защитить собственных. Другие симулировали болезни или переодевались старухами, что могло сработать, так как преступники больше не действовали без разбора как в восточных областях. Некоторые отдавались офицерам, от которых ждали защиты. Повсеместно распространялась своего рода смиренная бесчувственность, помогавшая женщинам переносить страшные дни.
Последствия эксцессов
В Берлине вследствие изнасилований умерло примерно 10000 женщин. Большинство из них совершили самоубийство, но доходило также и до убийств. Примерно 90% женщин, забеременевших в результате изнасилования, сделали аборт. Многие из них были заражены венерическими болезнями.
Насколько долго продолжался этот кошмар можно судить по тому, что назначенный Советами комендант города еще 3 августа ужесточил наказание за "грабеж", "физическую расправу" и "скандальные происшествия". Со временем насилия стало меньше. С одной стороны, хватало дисциплинарных мер, с другой стороны, из-за голода секс и без того стал дешевым товаром.
"Система организации посылок из действующей Красной Армии в 1945 г. по рассекреченным архивным документам". Е. С. Сенявская - доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, действительный член Академии военных наук.
Писатель-фронтовик В.О.Богомолов, воевавший на 2-м Белорусском фронте и закончивший войну в Восточной Пруссии, вспоминал: "Оказавшись на территории Германии после четырех лет кровопролитной жестокой войны, разрухи, голода, бойцы и офицеры Красной Армии, к своему удивлению, увидели богатые и сытые хозяйства немецких фермеров, отлично организованное сельское хозяйство, невиданную сельскохозяйственную и бытовую технику.
Бетонированные скотные дворы, шоссейные дороги, проложенные от деревни к деревне, автострады для восьми или десяти идущих в ряд машин; увидели в берлинских предместьях и дачных районах шикарные двух- и трехэтажные собственные дома с электричеством, газом, ванными и великолепно возделанными садами...
Увидев эту сытую, устроенную, благополучную жизнь обычного немца, умопомрачительную роскошь вилл, замков, особняков, поместий, увидев крестьянские дворы: чистоту, опрятность, благосостояние, стада на пастбищах.
В деревенских домах шкафы и комоды, а в них - одежда, хорошая обувь, шерстяные и пуховые одеяла, фарфор... увидев все это, советский военнослужащий ощущал непривычную новизну всех предметов и окружающих явлений и невольно задавался вопросом, чего же им, немцам, еще не хватало при такой-то райской жизни?
Всеобщая ненависть к немцам, несмотря на приказы, наставления, указания на изменение отношения к мирному немецкому населению, невольно разгоралась еще больше при сопоставлении их уровня жизни - и тех зверств и грабежа, которые немцы совершили..."
6 февраля 1945 г. начальник Политуправления 2-го Белорусского фронта генерал-лейтенант А.Д. Окороков на совещании работников отдела агитации и пропаганды фронта и Главного Политического Управления РККА о морально-политическом состоянии советских войск на территории противника отмечал:
"У нас сейчас появились новые политические настроения. Сельское хозяйство Восточной Пруссии - высоко развитое и организованное. Это хозяйство кулацкое, основанное на эксплуатации труда.
Прусская вотчина - юнкерско-помещичье хозяйство. Поэтому все хорошо, богато выглядит. И когда наш красноармеец-крестьянин попадает сюда, особенно красноармеец в политическом отношении незрелый, с сильными мелкобуржуазными, частнособственническими взглядами, то он невольно сопоставляет колхоз с немецким хозяйством.
Отсюда факты восхваления немецкого хозяйства. У нас даже отдельные офицеры восхищаются немецкими вещами... Агитатор и пропагандист мимо этих новых явлений в политических настроениях проходить не должен, ибо эти настроения основаны на неправильных выводах об увиденном.
Может быть, помещичье имение в Восточной Пруссии и богаче какого-то колхоза. И отсюда отсталый человек делает вывод в пользу помещичьего хозяйства против социалистической формы хозяйства.
Поэтому надо беспощадно вести борьбу с этими настроениями, надо правильно разъяснить вопрос о системе хозяйства в Восточной Пруссии. Неплохо будет затронуть вопрос и в нашей печати, показать Восточную Пруссию как реакционное гнездо".
"В Германии мы увидели, что такое цивилизация, - вспоминал минометчик Н.А.Орлов. - Даже к самому маленькому немецкому поселку вела асфальтированная дорога. Все деревья вдоль дорог были пронумерованы. Кругом чистота. Сельские сортиры были выложены кафелем.
Поразили имперские дороги. На обочинах не было телеграфных или электрических столбов. Лента дороги использовалась немецкой авиацией как взлетная полоса, и мы от немецких самолетов в конце войны лиха натерпелись немало.
Дома с роскошной, по нашим понятиям и представлениям, обстановкой. Огромные погреба, заставленные банками с провизией, солониной, компотами, вареньями... Еды в их запасниках было столько, что немцы еще могли спокойно лет пять в блокаде просидеть, продолжая войну..."
"Наступаем, можно сказать, совершаем триумфальное шествие по Восточной Пруссии, - рассказывала в письме своему фронтовому другу Ю.П. Шарапову от 9 февраля 1945 г. из-под Кенигсберга военврач Н.Н. Решетникова. - Двигаемся по прекрасным шоссе. Всюду и везде валяется разбитая техника, разбитые фургоны с различным ярким тряпьем. Бродят коровы, свиньи, лошади, птицы.
Трупы убитых перемешались с толпами беженцев - латышей, поляков, французов, русских, немцев, которые двигаются от фронта на восток на лошадях, пешком, на велосипедах, детских колясках, и на чем только они не едут.
Вид этой пестрой, грязной и помятой толпы ужасен, особенно вечером, когда они ищут ночлега, а все дома и постройки заняты войсками. А войск здесь столько, что даже мы не всегда находим себе дома.
Вот, например, сейчас расположились в лесу в палатках... Жили здесь культурно и богато, но поражает стандарт везде и всюду. И после этого окружающая роскошь кажется ничтожной, и когда замерзаешь, то без сожаления ломаешь и бьешь прекрасную мебель красного или орехового дерева на дрова.
Если бы только знал, сколько уничтожается ценностей нашими солдатами, сколько сожжено прекраснейших, комфортабельных домов. А в то же время солдаты и правы. С собой на тот свет или на этот всего взять не может, а разбив зеркало во всю стену, ему делается как-то легче, - своеобразное отвлечение, разрядка общего напряжения организма и сознания".
Военнослужащая М. Анненкова писала подруге: "Верочка, останусь жива, то, как поеду к тебе, постараюсь привезти подарок с какой-нибудь Гретхен. Рассказывают, которые уже воевали, немцы все оставляют...".
В.Герасимова писала родным 20 февраля из действующей армии: "Фриц бежит, все свое бросает... В квартирах все оставлено - шикарная обстановка, посуда и вещи. Наши солдаты теперь имеют право посылать посылки, и они не теряются".
11 февраля Е. Охрименко хвалилась в письме к брату: "Живем хорошо, трофеи ребята приносят, достают...", а 22 февраля бесхитростно признавалась: "Мамочка, есть у меня на примете хорошенький паренек, и любит он меня, и я его люблю... У него, мамочка, своя легковая машина и уже чемоданы набиты трофеями, одеждой и обувью, и все для меня. Так что с мужем замечательным приеду я домой...".
Генерал-лейтенант А.Д. Окороков в своем выступлении заявлял: "Я особо хочу выделить вопрос об опасности явлений пьянства, барахольства, насилий, бессмысленных поджогов и т.п. Опасность этих явлений в том, что они расшатывают воинскую дисциплину, порядок, организованность...
История знает много фактов, когда победоносные войска, вступив на территорию противника, распускались и становились уже не теми войсками, которыми были до вступления на территорию врага.
Почему надо более сурово, более решительно и более сильно дать оценку этим явлениям? Потому что в них большая опасность. Люди теряют облик воинов Красной Армии, ориентируются на легкую добычу, на легкую жизнь.
Был такой факт, когда все обозы в одной части оказались забитыми шелками, скатертями и другим барахлом, а боеприпасов было только половина боекомплекта, и когда потребовалось дать огонь, то сделать этого не смогли.
Мы сможем оказаться в таких условиях, когда немец соберет кулак и нанесет сильный контрудар. И если наши обозы будут загружены барахлом, то это приведет нас к печальным последствиям: мы можем скомпрометировать то великое наступление, которое развернули.
Надо оздоровить обстановку, действовать вплоть до исключения из партии и снятия людей с руководящих должностей, ибо интересы партии, интересы государства нам выше всего. Война еще не кончилась, а мысль многих руководящих офицеров занята барахлом.
Сейчас надо сделать крутой поворот в сторону борьбы с этим явлением, используя все формы и методы, ибо опасность очень велика: мы можем потерять армию. Побрякушки могут поглотить наших людей.
Если никакие надолбы и доты не задержали нашего наступления, то занавески, ситцы могут стать более крепкими дотами, чем железо и бетон. Немцы сознательно оставляют барахло, чтобы наши бойцы запутались в нем. Тут нужно повести решительную борьбу, иначе мы можем потерять армию, а отвечаем за это мы. За душу бойцов отвечаем мы, коммунисты. Наши советские люди организованные и они поймут существо вопроса".
Однако "нажиться" и "обогатиться" стремились все же немногие, в основном "тыловики и обозники". Пренебрежительные высказывания о вещах - мелочь, тряпки, дрянь, барахло - встречались в письмах и дневниках очень часто. "Мелочность быта непроизвольно отторгалась теми, кто ежедневно переживал смертельную опасность".
Большинство советских военнослужащих старалось просто поддержать в тылу свои семьи, высылая в разоренные города и села необходимые в быту мелочи, чтобы хоть как-то возместить понесенные в связи с войной потери или дать возможность близким обменять присланное на продукты питания.
24 февраля 1945 г. Г. Ярцева писала с фронта: "...Если б была возможность, можно б было выслать чудесные посылки их трофейных вещей. Есть кое-что. Это бы нашим разутым и раздетым..."
Старшина В.В. Сырлицин в письмах к жене в июне 1945 г. объяснял происхождение вещей, отправленных ей в посылках: "Все это приобретено совершенно честным путем, и не воображай, что в Германии разбой и грабеж идет. Полный порядок. При наступлении конфисковывали брошенное "тузами" берлинскими и распределяли по-товарищески, кому что нравится..."
В другом письме он подчеркивал: "Мы здесь не похожи на фрицев, бывших в Краснодаре: никто не грабит и не берет ничего у населения, но это наши законные трофеи, взятые или в столичном Берлинском магазине и складе, или найденные распотрошенные чемоданы тех, кто давал "стрекоча" из Берлина".
Н.А. Орлов: "...По поводу трофеев. Наглого грабежа на моих глазах не было. Если кто-то что-то брал, то только в брошенных домах и магазинах. "Всевидящее око" особистов в Германии не дремало. За мародерство иногда расстреливали...
Когда разрешили посылать посылки домой, ... я матери послал посылку с отрезами ткани, и она благополучно дошла до адресата. Нарвались как-то на ящик немецких часов-штамповок, всем расчетом соорудили посылки, но эти посылки "пропали без вести".
У каждого в роте появилась коллекция часов и зажигалок, которую держали, как правило, в котелках. Знаменитая фронтовая игра "махнем, не глядя" уже выглядела так: стоят двое, у каждого за спиной котелок, которыми и "махались". Но чтобы кто-то кольца золотые в кисете таскал - я не видел..."
Приказ НКО СССР № 0409 был принят 26 декабря 1944 г. "Об организации приема и доставки посылок от красноармейцев, сержантов, офицеров и генералов действующих фронтов в тыл страны".
Цель приказа была вполне разумной и справедливой: поддержать семьи фронтовиков за счет награбленного Германией богатства, в том числе вывезенного из СССР. Кстати, некоторые солдаты "из принципа" отправляли домой только вещи с советскими фабричными клеймами, символическим жестом возвращая их на Родину "из немецкого рабства".
После окончания войны логичным продолжением "трофейно-посылочной" темы стало Постановление ГКО № 9054-С от 23 июня 1945 года "О мероприятиях, связанных с проведением закона о демобилизации старших возрастов личного состава действующей армии", в котором, помимо обеспечения комплектом нового обмундирования, сухим пайком в дорогу (а сверх того солидным продовольственным набором в подарок) и единовременным денежным вознаграждением, предлагалось разрешить Военным Советам фронтов и армий:
"Бесплатную выдачу из трофейного имущества в качестве подарков увольняемым по демобилизации красноармейцам, сержантам и офицерам, хорошо исполнявшим службу, некоторых предметов бытового пользования", а также организовать для них через хозяйственные аппараты войсковых частей и соединений продажу за наличный расчет трофейных товаров и предметов широкого потребления по утвержденной на одного человека норме.
Чуть раньше, в Постановлении ГКО № 90360 от 9 июня 1945 г. предлагалось "выдать всем генералам в собственность, безвозмездно, из числа трофейных по одной легковой машине" (офицерскому составу - мотоциклы и велосипеды), а также предоставить возможность приобрести за наличный расчет пианино, охотничьи ружья, сервизы, ковры, гобелены, меха, фотоаппараты, часы и др.
Вот эти-то подарки командования и вещи, приобретенные на выданное сразу за несколько месяцев (а то и лет) денежное содержание военнослужащих, были привезены в СССР демобилизованными советскими солдатами и офицерами.
И было их не так уж много, как представляют сегодня не знакомые с реальной картиной тех лет современные писатели и журналисты. Тех же, кто особо возмущается по поводу "генеральских машин", хочется спросить: а сами пешком ходите, господа? Или боевой генерал победившей армии не заслуживал персонального автомобиля?
Приказ НКО СССР "Об организации приема и доставки посылок от красноармейцев, сержантов, офицеров и генералов действующих фронтов в тыл страны".
Политдонесение политотдела 328 стрелковой краснознаменной дивизии об отзывах и настроениях личного состава дивизии в связи с приказом НКО о разрешении отправлять на родину посылки
Начальнику политотдела 47-й Армии полковнику тов. Калашник
Начальнику политотдела 77 стрелкового крпуса гвардии полковнику тов. Писаренко
Сообщение личному составу дивизии о том, что приказом НКО разрешено отправлять на родину посылки, было встречено бойцами, сержантами и офицерами с большим удовлетворением.
Красноармеец минометной роты Бурак заявил: "Этим приказом проявлена большая забота товарища Сталина о воинах и восстанавливается справедливость. Мы будем посылать на родину то, что немцы награбили у нас и нажили за счет труда наших людей, угнанных на немецкую каторгу".
Красноармеец-разведчик 2 ст. батальона 1103 с. п. Бойко в беседе с бойцами своего подразделения говорил: "Мы пришли в Германию не как грабители, а как армия победителей. У меня немцы сожгли и разграбили все хозяйство. Если я пошлю родным какие-нибудь вещи, это будет для них некоторым утешением за то, чего лишили нас немцы". Такие же мнения высказывают бойцы и других подразделений.
Большинство офицеров, главным образом, старшего командного состава считают, что им "не с руки" заниматься отправкой посылок на родину.
За январь месяц по дивизии было отправлено от бойцов, сержантов и офицеров 135 посылок, из них: от рядового и сержантского состава 86 посылок. От офицеров, главным образом, младшей и средней группы 49 посылок.
В посылках главным образом отправляется новое готовое платье и обувь, имеются случаи отправки вещей, бывших в употреблении, представляющих малую ценность. В редких случаях в посылках отправляются консервированные жиры и сахар.
Для примера привожу содержимое посылки красноармейца 2 стрелковой роты 1105 с. п. Барышева. Ботинки новые 1 пара, туфли новые детские 1 пара, тетради, карандаши, карманный фонарь, ручка "вечное перо", платки носовые, духи, чулки шелковые 2 пары, белье женское нижнее, часы ручные, кошелек кожаный, сахарин. Всего весом - 5 кг.
Малое количество посылок, отправленных на родину, объясняется стремительным продвижением дивизии вперед. Учитывая это, командование дивизии дало указание тылам частей об организации и отправке посылок на родину бойцам, отличившимся в наступательных боях.
Отправив такую посылку, командование части сообщает бойцу, что его семье отправлена посылка, передает ему квитанцию и перечень содержимого посылки. Первым в дивизии несколько таких посылок отправлено в отдельной зенитно-пулеметной роте.
Начальник политотдела 328 ст.д. подполковник Годунов
ЦАМО РФ. Ф. 1641. Оп. 1. Д. 166. Л. 80.
Постановление Военного Совета 1-го Белорусского фронта
Придавая исключительно важное политическое значение мероприятию по приему и доставке на родину посылок от бойцов и офицеров Государственный Комитет Обороны СССР постановлением за № 7777-С от 10 марта разрешил:
1. Отпускать бесплатно из складов частей (соединений) хорошо исполняющим службу красноармейцам, сержантам и офицерам боевых частей, а также раненым, находящимся на излечении в госпиталях фронтов и армий, для отправки в посылках на родину трофейные продукты: сахар или кондитерские изделия - 1 кг, мыло 200 грамм в месяц и трофейные изделия широкого потребления по 3- 5 предметов в месяц из перечисленных наименований:
Носки - 1 пара
Головные щетки - 1 шт.
Чулки - 1 пара
Бритвы - 1 шт.
Перчатки - 1 пара
Лезвия - 10 шт.
Носовые платки - 3 шт.
Зубные щетки - 1 шт.
Подтяжки - 1 пара
Зубная паста - 1 тюбик
Дамская обувь - 1 пара
Детские предметы - 1 вид
Дамское белье - 1 комплект
Одеколон - 1 флакон
Дамское платье - Одно
Пуговицы - 12 штук
Помада - 1 тюбик
Конверты и бумага почтовая - Дюжина
Гребни - 1 шт.
Карандаши простые и химические - 6 шт.
Расчески - 1 шт.
....................
Командующий войсками 1-го Белорусского фронта Маршал Советского Союза Г. Жуков
Член Военного Совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Телегин
ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2380. Д. 31. Л. 129-130об.
из писем военнослужащих с жалобами на разукомплектование посылок, отправляемых военнослужащими
Оправитель: Военнослужащий ОКР "СМЕРШ" 69 Армии Жучков П.С.
Получатель: Жучков Н.Н. - Москва, Алексеевский Студгородок. 3 ПРОЕЗД, Д. 2., КВ. 7.
Отправитель: Военнослужащий 328 сд, 47 армии Шикин В.М.
Получатель: Глушков В.П.
"Федор Автономов получил письмо, что жена получила посылку, но в ней оказались перья куриные и рваные тряпки, а его вещи вынули (нецензурно) почтовые, которые не имеют совести. Сидят в тылу и воруют посылки фронтовиков, с которыми приходится не спать и тщательно ушивать..."
Отправитель: Военнослужащий Минченко Р.Н. - Управление 143 сд 47 армии.
Получатель: Минченко Д.З., Куйбышев областной 28.
"...В тылу сидят сволочи! Если что и пошлешь, то разве получите? У нас несколько человек получили ответ, что вместо посылки получают всякую мразь".
Отправитель: Военнослужащий 1 самоходной артбригады 69 армии Макаров А.М.
Получатель: Кукшева Е.И., Воронежская обл., ст. Грязи, ул. Марата.
"...Есть случаи, вместо товара получают веревки, жена пишет: «Дорогой муженек, зачем ты мне выслал веревки», а вес этой посылки точно сходится..."
Отправитель: Военнослужащий 909 сп 247 сд 69 армии Кода И.А.
Получатель: Кода Н.И. - Омская область, Молотовский р-н, п/с Благовещенка.
"...Приготовил вам уже третью посылку, но нам на фронт пришло письмо очень нерадивое, что готовил солдат-фронтовик своим детям, жене, отцу, матери, а их переделали почтовые крысы, которые не видели и не слышали, что это за фронт. Они вещи вынули, а кирпичи, клочья отправили..."
Отправитель: Военнослужащий военно-почтовой станции Гладченко Д.П.
Получатель: Гладченко - Краснодарский край, Гулькевичский р-н, ст. Гирей, 1 Куб.-Сахарный завод. "...Солдат в 4 года раз посылает посылку, и находятся такие люди на почте, что подменивают вложения..."
Отправитель: Военнослужащий 127 отд. гв. батальона связи 29 гв.ск 8гв. Армии ДонченкоВ.М.
Получатель: Донченко М.К. - Донбасс, Авдеевский р-н, Кирпичный завод №25.
Отправитель: Военнослужащий Цымбалюк И.В. - 635 сп 143 сд 47 армии.
Получатель: Цымбалюк Е.В. - Томская область, Тегульский детский с/с. Сибиряк. "...У нас ребята посылали, так получили ответ, что получили камни да вшивое барахло..."
ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2380. Д. 34. Л. 394-398.
http://www.perspektivy.info/history/eto_nashi_zakonnyje_trofei_sistema_organizacii_posylok_iz_dejstvujushhej_krasnoj_armii_v_1945_g_po_rassekrechennym_arkhivnym_dokumentam_2013-11-06.htm
Вторая мировая война (1 сентября 1939 - 2 сентября 1945) - война двух мировых военно-политических коалиций, ставшая крупнейшей войной в истории человечества. В ней участвовало 61 государство из 73 существовавших на тот момент (80 % населения земного шара). Боевые действия велись на территории трёх континентов и в водах четырёх океанов. Это единственный конфликт, в котором было применено ядерное оружие.
На верхней: 1941. Белоруссия, немецкий репортер ест огурец, предложенный крестьянкой
1941. Артиллеристы 2-ой батареи 833-го тяжелого артиллерийского батальона вермахта готовят к выстрелу 600-мм самоходную мортиру «Карл» (Karl Gerät 040 Nr.III «Odin») в районе Бреста.
1941. Битва за Москву. Легион французских добровольцев против большевизма или ЛВЗ (638 пехотный полк вермахта)
1941. Битва за Москву. Немецкие солдаты во время боя одетые по погоде
1941. Битва за Москву. Немецкие солдаты захватили русских военнопленных в траншее
1941. Ваффен-СС
1941. Лейтенант Яков Джугашвили среди военнопленных во время битвы за Смоленск
1941. Ленинград, генерал-полковник Эрих Гёпнер и генерал-майор Франц Ландграф
1941. Минск, немецкие солдаты в оккупированном городе
1941. Мурманск, Горные стрелки сделали остановку в пути
1941. Немецкие артиллеристы осматривают останки тяжелого артиллерийского тягача «Ворошиловец»
1941. Немецкие военнопленные под охраной русских солдат
1941. Немецкие солдаты на позиции. За ними в канаве русские военнопленные
1941. Одесса, румынские солдаты осматривают захваченное имущество советской армии
1941. Новгород, награждение немецких солдат
1941. Русские солдаты осматривают трофеи, взятые у немцев и обнаруживают в футляре для противогаза картофель
1941. Солдаты Красной Армии изучают военные трофеи
1941. Тягач Sonderkraftfahrzeug 10 и солдаты дивизии СС Рейх проезжают через деревню
1941. Украина, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер беседует с крестьянами
1941. Украина, колонна русских военнопленных включая женщин
1941. Украина, советский военнопленный перед казнью по обвинению в том, что он агент ГПУ
1941.Два русских военнопленных беседуют с немецкими солдатами из Ваффен-СС
1941.Москва, немецкие в окрестностях города
1941.Немецкие регулировщики
1941.Украина, немецкий солдат принимает предложеный стакан молока
1942. Два немецких часовых на Восточном фронте
1942. Ленинградская область, колонна немецких военнопленных в осажденном городе
1942. Ленинградская область, немецкие войска на контрольно-пропускном пункте на окраине города
1942. Ленинградская область, один из первых Pz.Kpfw. VI Tiger
1942. Немецкие войска переходят Дон
1942. Немецкие солдаты чистят дорогу после снегопада
1942. Печоры, немецкие офицеры фотографируются со священнослужителями
1942. Россия, ефрейтор проверяет документы у крестьянок
1942. Россия, немец дает сигарету русскому военнопленному
1942. Россия, немецкие солдаты покидают горящую деревню
1942. Сталинград, останки немецкого бомбардировщика He-111 среди городских развалин
1942. Терские казаки из отрядов самообороны.
1942. Унтер-офицер Гельмут Колке 561-й бригады вермахта с экипажем на своей САУ «Мардер II», на следующий день он получил Германский крест в золоте и Почетную пряжку
1942.Ленинградская область
1942.Ленинградская область, Волховский фронт, немец дает кусок хлеба ребенку
1942.Сталинград, немецкий солдат чистит K98 Mauser в перерыве между боями
1943. Белгородская область, немецкие солдаты беседуют с женщинами и детьми
1943. Белгородская область, русские военнопленные
1943. Крестьянка рассказывает советским разведчикам о расположении вражеских частей. К северу от города Орла
1943. Немецкие солдаты только что поймали советского солдата
1943. Россия, два немецких военнопленных
1943. Русские казаки в вермахте во время благословения (священники на переднем плане)
1943. Сапёры обезвреживают немецкие противотанковые мины
1943. Снайперы подразделения старшего лейтенанта Ф.Д. Лунина ведут залповый огонь по самолетам противника
1943. Сталинград, колонна немецких военнопленных на краю города
1943. Сталинград, колонна немецких, румынских и итальянских военнопленных
1943. Сталинград, немецкие военнопленные проходят мимо женщины с пустыми ведрами. Удачи не будет.
1943. Сталинград, пленные немецкие офицеры
1943. Украина, Знаменка, водитель Panzerkampfwagen VI Tiger из люка машины рассматривает застрявший в грязи на берегу реки танк
1943.Сталинград, центр города в день капитуляции немецких войск
1944. Командующий 4-м авиационным командованием генерал-полковник Люфтваффе Отто Деслох и командир II./StG2 майор доктор Махсимилиан Отте (незадолго перед гибелью)
1944. Крым, захват немецких солдат советскими моряками
1944. Ленинградская область, колонна немецких войск
1944. Ленинградская область, немецкие военнопленные
1944. Москва. Прохождение 57 000 немецких военнопленных на улицах столицы.
1944. Обед пленных немецких офицеров в Красногорском особом лагере №27
1944. Румыния. Эвакуированные из Крыма немецкие части
1945. Польша, колонна немецких военнопленных пересекает мост через Одер в направлении Украины
Без даты. Два советских партизана осматривают трофейный немецкий пулемет MG-34
Без даты. Немецкие солдаты чистят личное оружие. У одного из солдат трофейный советский пистолет-пулемет ППШ
Без даты. Немецкий военно-полевой суд
Без даты. Немцы отбирают скот у населения.
Без даты. Унтер-офицер люфтваффе позирует с бутылкой сидя на голове бюста И.В. Сталина
"Через два дня собрали комсомольское собрание батальона, выступил командир батальона и рассказал версию Садового, добавив, что он ему верит, и поэтому Бронштейн не достоин быть комсоргом, и следует рассмотреть его пригодность быть помощником командира взвода.
Я был потрясен и не знал, как оправдаться. Мои попытки объясниться пресекались председательствующим замполитом старшим лейтенантом Василенко.
В глазах у меня потемнело, и в них запрыгали какие-то "зайчики". В голову ударила кровь, и я ничего не соображая, вскочив в землянку, где располагался наш взвод, схватил трофейный автомат и бросился наружу.
Увидев комбата, я направился к нему, дав очередь вверх. Он оглянулся и, увидев меня, бросился бежать через кусты, а сбоку у него болталась кобура с пистолетом, о котором он и забыл.
Дав еще очередь вверх для острастки, я успокоился и, поняв, что сделал глупость, пошел в свою роту к старшине. Там сдал автомат, а старшина дал стакан водки.
Утром за мной пришел наряд и отвел на полковую гауптвахту. А через три дня меня вызвали на заседание бюро комсомола полка, где исключили из комсомола, а приказом командира полка я лишался водительских прав и отправлялся в стрелковую часть. Звание старшего сержанта мне оставили.
Вскоре Подколзин сообщил мне, что формируется какая-то трофейная команда, то есть команда, собирающая какие-то военные трофеи, и он рекомендовал меня заместителем ее командира, на что я конечно согласился.
Наконец такая команда была создана, в нее вошли сорок водителей, из наиболее опытных. Нас построили на улице для встречи с новым командиром, которого никто из нас не видел и не знал. Наконец из здания вышел офицер и я, подав команду смирно, печатая шаг, пошел ему навстречу.
Вскинув руку, отдавая честь, и подняв глаза, я остолбенел - моим новым временным командиром был капитан Ямковой, по-видимому, за какие-то поступки снятый с должности комбата и отправленный в резерв фронта.
Получив на следующий день оружие и два "студебеккера" в придачу, мы выехали к месту нашего назначения, которое никому из нас не было известно.
Вечером, на ночлеге, в одной маленькой польской деревеньке капитан вызвал меня к себе и по секрету сообщил, что скоро намечается большое наступление. А наша команда действительно трофейная, но трофеи - это немецкие легковые автомашины, которые, как правило, в пылу боя уничтожаются, а нам нужно их сохранить.
Для этого следует во время боя идти среди наступающих, самим захватывать "легковушки", выставлять охранение и затем отправлять по назначению. Об этом в команде должны знать только он сам, а теперь и я. Остальным сообщим это перед самым боем, в котором нам предстоит участвовать.
Так как легковые автомобили имелись не в каждой немецкой части, то и в боях мы будем участвовать только по указанию штаба соединения, к которому будем прикомандированы.
Однако 14 января 1945 года, когда началось наступление 1-го Белорусского фронта, капитану Ямковому пришлось предпринять много усилий, чтобы мы не участвовали в боях прорыва, резонно заявляя, что на переднем крае обороны немцев легковых автомашин нет.
Вместе с тем 17 января нам всем пришлось участвовать в наступательном пешем бою на юго-западной окраине Варшавы совместно с первой польской армией, укомплектованной наполовину нашими ребятами, и которой было поручено добивать окруженный гарнизон.
Все мы за этот бой, впоследствии,были награждены медалью за освобождение Варшавы. Но найти целые легковые автомашины среди полностью разрушенного города нам не удалось.
Вскоре пришел приказ немедленно двигаться в район города Радома, где около поселка Пшысыха (так в памяти) в лесу окружен штаб немецкого корпуса.
Срочно собрались и вечером были уже на месте. Переночевав в поселке, в 7 часов утра прибыли на исходный пункт предстоящего наступления, в маленькую деревеньку под названием Русские Броды, находящуюся на самой кромке леса.
Как нам сказали, большая колонна различных автомашин с имуществом штаба корпуса вошла в лес накануне и, растянувшись вдоль широкой просеки, оказалась в окружении наших войск.
Охраняли ее батальон прикрытия и разрозненные небольшие подразделения немецких войск, отступивших из Радома после его взятия. На предложение сдаться немцы ответили отказом. Поэтому решено было их уничтожить.
Ямковой пошел искать начальство, расспросив находившихся здесь солдат, а я собрал своих ребят и снова напомнил, что нам делать: держаться вместе, не разбредаться и в то же время действовать по группам в 10 человек, слушать команды пехотных командиров, а принимать решения по обстоятельствам и распоряжению старшего по десятке.
Стало рассветать и, наконец, появился Ямковой с пистолетом в руке. "Рассредоточьтесь! - приказал он - скоро пойдем и мы". Заняв заранее оговоренную позицию, я прислушивался к звукам, идущим из леса, но было все тихо. Через бесконечно долгое время, так мне показалось, возможно, минут через 15-20, лес как бы вздрогнул от взрывов гранат и автоматных выстрелов. Прозвучала команда "вперед", и окружающие меня солдаты почти бегом бросились к лесу, а мы за ними. Я бежал за солдатами, держа на изготовке автомат, пытаясь наступать по следу идущего впереди.
В лесу снега было мало, и бежать было легко, но мешали деревья, о корни которых все время спотыкался. Что я чувствовал в то время? Злость и страх одновременно, но злость была сильнее, хотелось раздвинуть деревья руками и скорее добраться до немцев.
А самое страшное - это ограниченная видимости в лесу: за каждым большим деревом мерещился враг, и ты судорожно крутишь стволом автомата в разные стороны.
Первая волна наступавших, встретив лесные завалы и огонь противника, залегла и мы тоже, но ненадолго. В тылу у немцев раздались выстрелы и крики "ура" и все солдаты и мы с ними поднялись в едином порыве и бросились вперед, обходя завалы.
Перебегая от дерева к дереву, я вместе с другими выскочил на просеку, где уже кипел бой, постепенно перешедший в простое уничтожение людей. Прямо напротив меня находился большой немецкий грузовик. Шофер был уже убит, и его голова без шапки с рыжими волосами ярко выделялась на снегу.
Рядом с грузовиком стояла легковая автомашина марки "оппель-кадет" с открытой дверцей. Около нее в снегу лежал немецкий офицер в шубе с воротником, но в фуражке и целился, как показалось, в меня из пистолета.
Инстинктивно я бросился вниз, одновременно нажав на гашетку автомата. Я не знаю, кто его убил, но когда я поднял голову - офицер, перевернувшись, опрокинулся в снег, и к нему бежали два наших пехотинца.
Подойдя к машине, я осмотрел ее, она была цела. Солдаты, сняв с убитого часы, и вытряхнув из его карманов всякую мелочь, побежали дальше.
Убитый офицер был молод и красив, приятный аромат дорогих духов исходил от его одежды, и мое нервное возбуждение сменилось грустью. Выстрелы затихли. Я, понимая, что теперь никто не тронет машину, пошел вдоль колонны, разыскивая своих.
Вся просека была заполнена ранеными и убитыми немцами, из кабин свисали трупы шоферов. Убитых наших солдат здесь было немного, зато в лесу они встречались буквально на каждом шагу. Санитары уже укладывали раненых в автомашины и наши "студебеккеры", которые временно для этой цели были конфискованы.
Серьезных потерь в группе у нас не было - только трое легко раненных, а в трофеях оказалось одиннадцать исправных легковых автомашин различных марок, годных для перегона своим ходом. Уже на следующий день, среди не убранных еще трупов, избегая встречи с нами, трудились польские мародеры, нагружая свои повозки немецким барахлом.
После десятидневной командировки мы вернулись в 29-й запасной автополк, а еще через три дня меня и еще семь водителей, знакомых с иномарками, отправили в 41-й Краснознаменный автомобильный полк 5-й ударной армии.
Батальон, которым командовал майор Чирков, был прикомандирован к только что организованному передовому отряду армии для оперативных действий впереди основных наших сил и состоял из пехотного полка, танковой бригады, минометных и еще из каких-то воинских частей.
Наша армия никак не поспевала за стремительно отходящими немцами. Катастрофически отставали тылы, бойцы не получали горячей пищи, и нельзя было сделать запас боеприпасов, поэтому и была создана эта группировка.
Посадив на машины солдат пехоты, она все время находилась в контакте с противником, по пути захватывая небольшие немецкие города, где никак не ожидали прихода наших войск.
Запомнился один эпизод, когда небольшой наш отряд, где находился я, состоящий из пятнадцати автомашин с солдатами и трех орудий, въехал в какой-то городок и остановился в его центре.
Здесь работали магазины, ходили автобусы, на перекрестках стояли полицейские, а на улице было много народу, и из телефонов-автоматов, стоящих на улице, можно было позвонить в Берлин. Мы ошалело смотрели на все это.
Солдаты стали спрыгивать с автомашин, и город мгновенно опустел. Улицы покрылись белыми простынями, вывешенными из окон, балконов и даже на дверях подъездов.
Так, не встречая серьезного сопротивления, мы проскочили до реки Одер, севернее города-крепости Кюстрин, и даже захватили плацдарм на западном берегу реки. Сам Кюстрин удалось взять лишь в марте, а плацдарм удерживали до апреля всей армией." - Из воспоминаний старшего сержанта отдельного автополка В. Бронштейна.